— Видимо, он не сказал вам, — грустно улыбнулся некромант. — Фиалка перед смертью попросила ее поцеловать. И Сан это сделал. На ее губах тогда была собственная кровь, которая, естественно, попала Санасу на язык. И умерла она прямо во время поцелуя, — в комнате повисла гробовая тишина, а лицо Картера больше не выражало ни презрения, ни усмешки, только глубокую боль. — Она ведь так сильно тебя любила. Жизнь за тебя отдала. И, честно сказать, мне не нравится ее выбор, но я его принимаю. А потому мстить тебе не стану. Но как же я был удивлен, увидев ваш поцелуй. Ведь все это время свитки были у меня на руках, и я наблюдал, как после выполнения второго условия на пергаменте появилось третье. Тогда я подумал: «Ну, такого Сан точно не сделает, не станет пить кровь, тем более кровь друга». И как же я ошибся, ведь было достаточно одной капли…
— Боги, — Санас зажмурился и, тяжело дыша, подпер голову руками. — Я ведь не хотел всего этого.
— А второй свиток? — спросил Никан. — Призыв Архона?
— Да, — кивнул некромант. — И там сейчас только одно условие. Но, я думаю, появятся и другие, как только Санас выполнит первое. Если, конечно, он избранный обоих богов.
Никан взял в руки пергамент и, развернув его, пробежал глазами по имеющимся строчкам. А после тихо сказал:
— Вот и приехали. Он на это согласится вообще?
— Что там? — Ириса встала с подлокотника и, обойдя диван, заглянула в свиток. — «Первое. Светлый брат должен получить добровольные почести. Первая почесть должна являть собой кровь того, кто возглавляет Светлую веру. Светловерующий так же должен произнести над ней молитву и добровольно передать в руки избранному проклятому. Испив ее, на теле истинно избранного появится неполный знак Светлого брата».
— У Архона условия посложнее будут, — усмехнулся Широн.
— И что мы можем сказать Тисану? — спросил Санас. — Как мы убедим его отцедить немного крови, а потом еще и молитву над ней прочесть?
— Можем сказать правду, — ответил Никан.
— Да-а-а, — скептично протянул Широн. — Давайте скажем Верховному, что его протеже проклятый, вызвавший Нохра. А теперь нужно вызвать Архона, чтобы не допустить глобальной катастрофы.
— Нет, — качнул головой Никан. — Мы не скажем о том, что Санас избранный Нохра. О том, что их должен вызывать один и тот же проклятый — в свитках ни слова. Да и мы можем только догадываться избран ли он Архоном, пока не выпьет крови Верховного. Мы скажем, что пришел некромант и принес свиток Архона. Якобы он узнал, что неизвестный проклятый, владеющий свитком Темного бога, выполнил ритуал, и через десять дней Нохра явится в наш мир. А потому Санас решил раскрыть перед Высшим темную сущность, надеясь, что Архон примет его, как избранного, поставит на него свой знак и даст всем нам шанс на спасение.
— Звучит как план, — кивнула Ириса. — Будем надеяться, что у братьев и правда один избранный.
— И что Тисан поверит нам, — пробубнил Широн.
Санас взял Картера под свою ответственность и наказал капитану Дэрсину и охотникам пока что не распространяться о некроманте. В этот же день молодой Орион отправил Тисану приглашение на личный разговор, назначив встречу в небольшом читальном зале со множеством книжных полок. Высший удивился, получив письмо от собственного преемника, но на разговор все же пришел. Санас встретил его один, облаченный в зачарованную одежду.
— Добрый вечер, — он слегка поклонился Высшему. — Присаживайтесь.
Рукой он указал на кресло. Тисан удивился, но все же сел:
— Зачем же так официально, друг мой?
— Простите, — грустно улыбнулся парень.
Из-за полок вышли Ириса c Никаном, встав по обе стороны от старейшины.
— Мы здесь, чтобы не дать вам закричать, сбежать или выкинуть нечто подобное, — усмехнулся капитан.
— Что это значит? — удивленно приподнял брови Высший, смотря на молодого Ориона.
— Я уже попросил прощения. Это вынужденные меры, — ответил тот. — Я все объясню. Это для общего блага. Я должен открыть вам правду. Ужасную, и, наверное, даже несправедливую. Я обманывал всех. Вас, Совет, капитанов, молебников, охотников, даже проклятых, которые сейчас находятся здесь, — голос Санаса звучал хрипло, он выглядел подавленным. — А сейчас открыть правду необходимо. Иначе случится непоправимое. И сюда я вас привел, потому что в вашем или моем кабинете маловато места для… настоящего меня, — Санас недолго помолчал, переводя дух, Тисан хмуро слушал его. — Утром в город пришел мой друг. Не назвал бы его добрым или праведным, но он уж точно не станет врать о том, что рассказал мне сегодня.