Кэт вздохнула, её рука соскользнула с выступающего бедра.
— Эйс, отношения… это отношения между двумя людьми, а не тремя, не четырьмя. Лили никогда не вмешивалась в наши. Мы должны относиться к ней с таким же уважением. Каджика верный и сильный, и заботится о ней и…
Эйс поднялся на ноги и ударил кулаком по шкафчику, оставив вмятину на металле.
— Эйс! — упрекнула его Кэт.
— Он безответственный и опасный. Ты когда-нибудь видела его без его грёбаных стрел из рябинового дерева? Если бы он заботился о Лили, он бы, твою мать, доверял ей настолько, чтобы не носить оружие, которое может её убить.
— Он носит их не для того, чтобы использовать на ней.
Голубые глаза моего брата вспыхнули жаром. Жаром и гневом. Так много гнева. Кэт не заслуживала того, чтобы быть получателем этого взгляда. Он был несправедлив. Этот взгляд сбил его с пьедестала, на который я всегда его ставила.
Вместо того чтобы отступить, голос Кэт стал ледяным:
— Ты боишься за её жизнь и испытываешь сильный стресс, и ты хочешь защитить её. Но держать её подальше от того, с кем она хочет быть… от того, кто хочет быть с ней, это просто эгоистично, Эйс. Эгоистично и… Не. Твоё. Решение.
Эйс рассмеялся ломким смехом, от которого у меня по рукам побежали мурашки, а Кэт прищурила глаза ещё больше.
— Неважно. Не похоже, чтобы женщины славились своей рассудительностью. Ты только что пригласила банду грёбаных преступников навестить нас в Неверре.
Кэт откинула голову назад.
— Потому что, сказав им, что они никогда не смогут попасть туда, это так сильно улучшило бы наши отношения? — огрызнулась она. — Иди домой, Эйс. Иди домой и успокойся, а когда будешь готов извиниться за то, что вёл себя как придурок, можешь вернуться сюда.
Эйс стоял так прямо, что казалось, будто он вырос на несколько сантиметров. Он повернулся к порталу и прижал к нему ладонь. Его печать вспыхнула, а затем его тело было поглощено волшебной дверью.
Схватка истощила кислород в воздухе. Каждый мой вдох мало способствовал расширению моих иссохших лёгких. Чёрные глаза Кэт мерцали, как поверхность озера, разбивающаяся о лодочный сарай. Я подошла к ней и обняла её. Её тело оставалось напряжённым, и на мгновение я испугалась, что она сердится на меня, но потом она фыркнула.
— Неразумно? — её порывистое дыхание щекотало мочку моего уха. — Ох, уж эти мужчины.
После того, как я отстранилась от неё, я показала: «Ты же простишь его, верно?»
Она вытерла глаза рукавом и улыбнулась.
— Это не первая наша ссора, Лили, и не последняя, — она прикусила изогнутую губу. — Но ему придётся чертовски много унижаться, чтобы выпутаться из этого. Неразумно? — повторила она, качая головой.
Лёгкость её тона подняла мое угрюмое настроение. «Извини».
— За что?
«За то, что спровоцировала вашу ссору».
— Шутишь? Тебе не о чем сожалеть. Эйс волнуется до безумия, и это накладывает отпечаток на всё, что касается тебя. Но всё потому, что он обожает тебя. Помни об этом, если он когда-нибудь попытается указывать тебе, что делать.
Она была права, и всё же боль от запрета Эйса оставалась такой же свежей и острой, как новая кожа на моих запястьях.
Золотой свет вырвался из шкафчика. Мы с Кэт затаили дыхание, ожидая появления тела, но такового не появилось.
Проходили минуты, а никто по-прежнему не выходил. Воздух стал таким холодным, что я начала дрожать. Кэт потёрла мне руки, а затем встала и подошла к порталу.
— Если это займёт гораздо больше времени, тогда нам следует подождать дома. Ты замерзла и, наверное, чертовски устала, — она положила руку на шкафчик, и её печать вспыхнула. — Я пойду, посмотрю, что за задержка, и сразу вернусь, хорошо?
Я кивнула.
Она приложила ладонь к порталу, но он не поглотил её. Нахмурившись, она подняла руку и снова приложила её. Ничего.
— … не работает.
Когда она отдёрнула руку, ужас окрасил её лицо в призрачный оттенок белого.
— Должно быть, они сменили замо́к.
Она повернулась ко мне, буква W на верхней части её ладони светилась так же дико, как и её непригодная для использования печать портала, и хотя она оставалась нехарактерно бледной, её страх исчез. Она стащила меня со скамейки и чуть не раздавила мои пальцы о портал.
Моя печать засветилась. Сердце заколотилось о рёбра, я вдохнула и стала ждать знакомого рывка.
Но рывка не было.
Портал оставался твёрдым, как зеркало.
Они заперли нас обоих снаружи и заперлись сами изнутри.