Выбрать главу

Глаза Кэт метнулись к светящемуся экрану.

— Она, вероятно, будет жаловаться по этому поводу на протяжении всего времени, но в глубине души, я думаю, она будет рада какой-то компании. Я не могу представить, что буду рожать ребёнка в полном одиночестве.

Я напечатала: «Как будто Эйс позволил бы этому случиться. Тебе повезёт, если ты хоть на секунду останешься одна, когда будешь вынашивать его ребёнка. И если рядом его не будет, то будет Вероли. Или твой отец».

Румянец залил её лицо.

— Если честно, я не тороплюсь заводить детей.

Но потом она посмотрела в мою сторону и добавила:

— А ты почему не собираешься привязываться ко мне, когда я буду носить твоего племянника или племянницу?

Мои губы изогнулись в улыбке. Я опёрлась локтем о дверь и прижалась щекой к раскрытой ладони, глядя на преображённые осенью деревья и залитый лунным светом асфальт. Я бы хотела быть тётей, но для этого мне нужно было бы существовать.

— Я слышу твой негатив всю дорогу, — сказала Кэт через некоторое время.

Я вздохнула.

Она накрыла мою руку своей.

— Ты будешь жить.

Я опустила локоть. «Но не за счёт Круза».

Она так сосредоточилась на лобовом стекле, что между её тонкими чёрными бровями появилась небольшая бороздка.

— Должна быть лазейка, и мы её найдём.

Она отпустила мою руку, но не раньше, чем сказала:

— Ты, действительно, холодная.

Дрожь пробежала по всему телу, когда она сказала это, потому что мне было холодно и страшно от того, что значит быть такой холодной. Оставалось ли у меня в запасе ещё два месяца или меньше?

— Я хочу, чтобы ты пообещала мне кое-что, Лили. Я хочу, чтобы ты пообещала мне, что больше не будешь летать. Полёт расходует слишком много огня.

Я прикусила нижнюю губу, возмущаясь тем, каким жалким стало моё тело. Пустая, бесполезная оболочка.

— Обещай мне.

Настойчивость в голосе Кэт заставила меня кивнуть.

Я попробую.

Через несколько минут мы въехали в Маллегон, а затем припарковались на стоянке больницы Милосердия. Кэт написала Кэссиди, чтобы сказать ей, что мы были в комнате ожидания. Мы взяли по два кофе и сели на пластиковые стулья под жужжащими полосами слишком яркого неона.

Кэт продолжала оглядываться по сторонам, так плотно сжав губы, что я показала: «Ты в порядке?»

— Здесь Стелла напала на меня, — тихо объяснила Кэт. — В этой больнице. В день смерти Астры.

Мурашки покрыли её обнажённые предплечья.

Я коснулась верхней части её ладони, затем провела руками по воздуху, показав «она ушла».

— Я знаю.

Она быстро улыбнулась мне, затем перевела взгляд на цифровые часы, висевшие над дверью.

Я вытащила телефон из сумки. «Когда ты уходишь?»

— Эйс хочет, чтобы я завтра вечером присутствовала на ужине, чтобы поблагодарить прославленных сторонников Калиго Диаса. Это даст мне возможность узнать у Гвен и Негонгвы об их успехах.

Я натянуто кивнула. Упоминание о семье Каджики заставило меня снова подумать об охотнике. Тьфу…

Кэт неверно истолковала напряжённость в моих плечах.

— Но я сразу вернусь.

«Тебе не нужно нянчиться со мной».

— Нянчиться с тобой? — воскликнула она. — Это то, что, по-твоему, я делаю? Потому что если это так, то ты всё неправильно поняла. Мне искренне нравится проводить с тобой время. И с моим отцом. И с Касс. И, что удивительно, с Верой. Пожалуйста, не думай, что я остаюсь здесь из жалости, потому что это не так. Роуэн дом.

«Думаешь, ты когда-нибудь почувствуешь себя в Неверре, как дома?»

— Может быть, когда-нибудь. Может быть, когда ты будешь там со мной. Прямо сейчас я чувствую, что слишком многим людям я очень не нравлюсь… и они действительно мне не доверяют.

«Это потому, что ты впечатляющая и пугающая женщина. Я имею в виду Дэниели и Неблагие? Эй… взрывоопасная смесь».

Она хмыкнула.

«Я серьёзно. Дай им время».

— Сколько времени?

Я пожала плечами. «Несколько месяцев».

— Неверрианских месяцев или человеческих?

«Неверрианских месяцев».

— Это годы!

Она отхлебнула кофе, затем проверила свой телефон на наличие сообщения от Касс, но та не ответила.

Секунды тикали.

«Ты понимаешь, что у твоего ребёнка будет все три?»

Она изучала рябую поверхность своего кофе, которая была такой же чёрной, как её глаза.

— Я бы хотела, чтобы были другие Дэниели, — внезапно сказала она, возможно, чтобы прервать разговор о детях.