До того, как я припарковал машину, несколько людей вышли из дома и стали ждать меня у лестницы. Великолепно.
Все изменилось с тех пор как Трейси приехала в Элит. Внезапно я вспомнил ее слезы, ее улыбку, ее взгляд, и ее дрожащее тело, когда я дотрагивался до нее. Я медленно вышел из машины. Я подошел к лестнице, ожидая что она отвергнет меня, как я отверг ее в первый день.
«Деревенская девушка». -это то, что я сказал.
«Красивая». -это то, что я подумал.
Чистые. Я сосредоточился на ее прозрачных карих глазах, настолько чистых, что было больно смотреть.
Мои ноги потяжелели, отягощенные ответственностью, но продолжающие двигаться благодаря надежде. Надежде, о которой я никогда не знал. Надежде, в которой, я так нуждался. Все в девушке, которая, как я думал, была мертва. Девушке, с который я боролся всю свою жизнь.
Когда двери открылись, я увидел ее, и мои слова снова оказались верными, все оказалось в центре внимания.
Дело ни в Мафии, дело ни в плохой крови, это касалось её и её значении, которое она имела во вселенной, в моей жизни. Я дал обет прямо тогда, и я
буду сражаться за нее до смерти, даже если это означает, что в конце концов я не буду победителем.
Наши глаза встретились, и я улыбнулся. Её дедушка не собирается в меня стрелять. Это успокоит её.
Фрэнк держал ее крепко, его взгляд стрелял в меня лазерными лучами, прожигая тело.
Я старался не выглядеть испуганным, я вовсе не боялся его. Я больше страшился того, что он хотел бы, чтобы я сделал, чем того, что он сделал бы со мной.
Наш разговор по телефону длился недолго. Я сразу же позвонил ему
после того, как Трейси повесила трубку. Я не сказал ей о том, что еду, потому что она бы сказала ему. Я не доверяю себе! Я не смогу не вытащить пушку и не направить на него, если он сделает это первым. Я сообщил ему, что еду, и, если бы он попытался остановить меня, я бы просто протаранил машиной дверь и махал бы своим пистолетом, пока он не привел бы меня к Трейси и не заверил, что с ней все в порядке.
Он рассмеялся. Старый ублюдок рассмеялся. И сказал низким голосом: «Конечно, ты придешь. Тебе надо попрощаться, после всего».
- Попрощаться? - я повторил.
- Я прошу об одолжении, Никсон. - Его голос звучал усталым. Я напрягся так, что мне стало больно.
- Обращаюсь как босс к боссу - оставь ее. Я не могу потерять свою внучку… Я потерял слишком много. Сделай мне одолжение, Никсон, и я отступлю. Просто оставь ее.
С таким же успехом он мог попросить меня вырезать свое сердце и предложить его Альферо как подношение.
Оставить ее - было бы тем же самым. Но я согласился. Почему? Потому что он прав. Я ненавидел его за это. Но он прав. Она заслужила иметь возможность жить нормальной жизнью. Чем больше внимания я ей уделял, тем сильнее выделял мишень на ее спине.
Если они будут думать, что она важна для меня, мои враги ни перед чем не остановятся, чтобы уничтожить ее. Фрэнк был прав. Их семья страдала достаточно. Но также и я. Трейси наклонила свою голову в мою сторону. Я заставил себя улыбнуться, позволяя себе запомнить каждую деталь ее лица от изгиба ее губ до ритма ее дыхания. Будет ли достаточно этих воспоминаний, чтобы удовлетворить меня ночью? Нет. Но они должны.
Потому что она будет в безопасности. А я нуждаюсь в этом, любой ценой.
Я поднял руки в воздух, когда один из людей Фрэнка начал обыскивать меня. Он достал пистолет из моих штанов, нож из ботинка и кастет из кармана. Я думал, что глаза Трейси вылезут из орбит. Мне захотелось засмеяться, но я знал, что это лишь продлит процесс, и я действительно хотел, чтобы эта девушка оказалась в моих руках
Трейси начала двигаться в моем направлении. У меня едва хватило времени, чтобы подготовиться, прежде чем ее тело встретилось с моим. Это то, что заставило бы меня сдаться. Я поднял голову, мой взгляд встретился со стальными глазами Фрэнка. Ублюдку лучше держать ее в безопасности, иначе он поплатится головой. Потому что это… Я вздохнул… Это было прощанием. Я не мог этого вынести.
Мы стояли обнявшись, возможно, несколько секунд, прежде чем я зашипел и оттолкнул ее.
Забавно. Несколько недель назад ее прикосновения почти уничтожали меня.
Теперь? Это было наркотиком! Я жаждал ежедневно то, что я никогда больше не испытаю. Ха, я думал, что знал, что такое боль.