– Истек кровью?
Я остановился и протянул руку, чтобы коснуться ее подбородка. Я наклонил ее лицо к своему.
– Чтобы обеспечить твою безопасность.
– Ох, и ты бы умер за меня? – она шутила, но лицо ее засветилось от умиления, как будто мой ответ изменил жизнь. Это было.
– Разве ты не понимаешь? – мое дыхание стало беспорядочным, когда я наклонился достаточно близко, чтобы снова поцеловать ее. – Я бы отдал жизнь за тебя.
– Почему? Ты даже не знаешь меня.
Ох, я знал. Я знал все. Все, что нужно. И я так сильно хотел сказать ей об этом, признаться в своих грехах, просить прощения, встать на колени и умолять. Я когда-нибудь просил? Когда девушка имела значение? Но она всегда имеет значение, моя маленькая Белла, та, кто держала меня за руку и ловила мои слезы. Черт, она была солнечным светом в жизни, полной дождя.
Я закрыл глаза, чтобы она не могла видеть боль — правду.
– Ты понятия не имеешь, что я знаю и, поверь мне, твоя жизнь стоит намного дороже моей. И да, после сегодняшнего вечера тебе лучше поверить, что ты лучше кого-либо в этом мире, и я знаю это даже лучше, чем ты сама. Я надеюсь, что так и будет в дальнейшем, Трейс.
Трейс открыла рот, когда подъехало несколько черных джипов. А затем и черный "Мерседес". Так был известен один лишь Фрэнк. У него был его гребень на стороне машины, этот ублюдок был дерзким. Ну, уроды собирались навестить меня намного раньше, чем я думал.
– Трейс, зайди внутрь, – рявкнул я.
– Но...
Я схватил ее руку и сжал.
– Трейс, мне нужно, чтобы ты выслушала меня прямо сейчас. Возьми это, – я вручил ей черную ключ-карту. – Ты сейчас не просто уйдешь. Ты убежишь так быстро, как только сможешь. Беги в здание, садись в лифт, спускайся в чертов холл и закрой дверь, пока я не приду и не заберу тебя. Ты поняла?
Ее глаза были огромными от страха. Она кивнула, когда я сжал руку и вложил в нее ключ.
– Беги.
Она побежала сторону общежития.
Когда она добралась до здания, она повернулась, как только Фрэнк вышел из автомобиля. Несколько его мужчин заблокировали то, что будет прекрасным представлением для нее, чтобы увидеть его лицо. Они начали идти к ней.
Я потянулся за своим пистолетом. Я бы перестрелял всех до последнего, если придется.
Вместо этого, Трейси закрыла за собой дверь. Хорошая девочка.
Несколько секунд длились как целая вечность, пока мужчины направлялись ко мне. Я закатил глаза и скрестил руки. Они могли запугать меня. Но причинить боль?
Это было бы подписанием собственного свидетельства о смерти.
Поэтому, когда они окружили меня, я рассмеялся.
То есть, пока Фрэнк Альферо не шагнул в круг с 45 калибром и не направил его на мою голову.
– Сын, нам нужно поговорить.
– Очевидно, – я закатил глаза. – Ты хочешь сделать это здесь? В открытую? Где каждый может увидеть и услышать?
– Я знаю, я узнал тебя, – он проигнорировал мой вопрос, почесывая висок, затем вновь направил ствол обратно на меня. Его белая борода была коротко подстрижена на лице, он расширил свои карие глаза от гнева. – Я узнал тебя, как только ты открыл свой поганый рот.
– Так ты знал, кем я был... – я кивнул. – И ты все еще позволяешь своей внучке оставаться здесь? Ты сошел с ума?
– Это безопасно.
— Это территория Абандонато, – я плюнул. — И последнее, что я слышал, тебе нужна моя голова. Так что твоя внучка? Заигрывает с врагом? Не самый мудрый шаг, старик. Сейчас я думаю... – я проверил свои «Ролексы», — ...что у Тони есть каждый последний клочок информации о ней. Черт, спорим, я даже знаю, какой у нее размер бюстгальтера. Если ты посылал ее сюда, чтобы посветить ею, как маяком, то ты молодец, – я дважды хлопнул. — Но знай… она не мой враг. Она никогда не будет моим врагом, и я буду защищать ее, пока последняя капля крови не оставит мое тело, даже, если это будет означать, что я должен защитить ее от собственного деда. А теперь убирайся с моих глаз, пока я, действительно, не дал тебе повода застрелить меня.
Люди вокруг него шептались. Фрэнк поднял руку.
– Хорошо, это не конец.