— Одежду? Откуда ты узнал мой размер?
— Хейс сделал предположение в вашем полете. На самом деле он действительно хорош в этом.
Это меня не удивляет. У близнецов такое лицо, которое привлекло бы внимание женщины с другого конца комнаты. А их высокий рост, худощавое, мускулистое телосложение и строгая одежда заставили бы даже самую скептически настроенную женщину поверить, что она нашла того, кого искала. Уверена, что у них была изрядная доля женщин. Я заметила, что ни один из них не носит обручального кольца.
— Не торопись. Когда будешь готова, спускайся вниз. Нас ждет машина, чтобы отвезти тебя домой. — Он запинается. — И еще кое-что, чуть не забыл. К нам едет врач, чтобы проверить, нет ли у тебя травм.
Я потираю больные ребра и заживающую рану.
— Я в порядке.
— Я в этом не сомневаюсь. Это просто мера предосторожности.
— Это Гри… — Я прочищаю горло. — Александр просил тебя сделать все это?
Его брови сошлись на переносице.
— Я имею в виду, почему бы просто не отвезти меня домой прямо сейчас? Почему такой первоклассный сервис?
Его улыбка исчезает, и на лице появляется оттенок жалости.
— Послушай, мисс Уайлдер…
— Джордан.
— Джордан. — Он наклоняет голову и засовывает руки в карманы брюк, что делает его похожим на модель дорого одеколона. — Могу я быть честным?
— Да, конечно.
— Я даже представить себе не могу, каково тебе было последние несколько недель. Хотел бы я сказать, что первоклассное обслуживание обусловлено только тем, что мы сочувствуем тому, что ты испытала, когда потерялась в лесу, сломала ребра и этот шторм…
— Я не знала, что кто-то знает об этом
Он наклоняется вперед.
— Слухи распространяются быстро. — Парень откидывается назад. — Что подводит меня к сути дела. Мы не можем допустить, чтобы ты покинула здание… — Мужчина окидывает взглядом мою грязную куртку, испачканные брюки и грязные ботинки. — В таком виде.
Чувствую, как горит мое лицо.
— Как бы нам ни хотелось сказать, что мы полностью доверяем каждому сотруднику «Скайлайн», мой брат не может рисковать тем, что его имя или его здание будут связаны с каким-либо негативом в прессе.
— Его здание?
Он кивает.
— Да. — Растерянность окрашивает его лицо. — Ты ведь знаешь, кто мой брат, не так ли?
— Нет, на самом деле нет. — И мысль о том, что я спала с мужчиной, который держал почти все о себе в секрете, вызывает у меня тошноту. — Еще несколько часов назад я предполагала, что он родился в дикой природе и вырос среди волков.
Хадсон поджимает губы и кивает, борясь с улыбкой.
— Понимаю.
— Я знаю, что его зовут Александр, и, судя по названию на борту вертолета, который доставил нас сюда, его фамилия Норт.
Мужчина поднимает брови, ожидая, что я сложу два и два.
— Александр Норт. Инженер-архитектор. — Я пожимаю плечами. — Что я упускаю?
Он отшатывается, ухмыляется, качает головой и смеется.
— О, это забавно. Ты действительно не знаешь.
— Не знаю чего?
Хадсон вздыхает, отступает и ведет меня в ванную.
— Теперь все имеет смысл.
— Рада, что хоть для кого-то это имеет смысл, — говорю я с раздражением.
— Не торопись, — говорит он. — Доктор будет ждать здесь, в спальне, а я буду внизу, когда ты будешь готова.
Я не торопясь сделала именно то, что предложил Хадсон. Я проглотила теплый сэндвич с бифштексом и жареным картофелем, выпила стакан воды со льдом и чай со льдом и с полным желудком направилась в душ. Многочисленные насадки для душа — полностью стоящие тех десяти минут, которые потребовались мне, чтобы понять, как они все работают — были именно тем, в чем нуждалось мое измученное тело. Я наполнила ванну такой горячей водой, что у меня закружилась голова. Затем вернулась в душ и стерла две одноразовые бритвы, чтобы убрать все волосы с моего тела. Я закуталась в теплый халат и с ног до головы намазалась разнообразными дорогими продуктами.
Я высушила волосы, и теперь смотрю на одежду, оставшуюся висеть в совершенно пустом встроенном шкафу. Выцветшие синие джинсы, очень мягкие и идеально растянутые, белая рубашка с воротником на пуговицах, подчеркивающая женскую талию, серый кашемировый свитер с глубоким V-образным вырезом и коричневое сшитое на заказ пальто. Я проверяю этикетки — «Том Браун», «Лулу студио» — я никогда раньше не слышала об этих брендах. Я беру коричневые замшевые батальоны и смотрю на этикетку. «Тори Берч». Этот бренд я узнаю. Еще есть лавандовые трусики из дорогого на ощупь хлопка и соответствующий бюстгальтер. Я проверяю размеры.
— Ха… да, он хорош.
Одеваюсь и смотрю на себя в зеркало. Мои волнистые волосы ниспадают на плечи, делая меня похожей на влиятельного блогера моды Instagram. Мое лицо, однако, выглядит скучным по сравнению с моей роскошной одеждой.
Я перебираю образцы косметики и выбираю тонированный увлажняющий крем, немного бронзатора, тушь для ресниц и блеск для губ. Не помню ни одного случая в своей жизни, когда я прилагала столько усилий, чтобы просто покинуть здание. Это будет самая гламурная прогулка позора, которую я когда-либо совершала.
Вся прошлая ночь была лишь удобным сексом между двумя одинокими людьми, которые ничего не знают друг о друге. Какие бы чувства, как мне казалось, ни возникали между нами, они явно были односторонними.
Сворачиваю свою грязную одежду и выбрасываю ее в мусор, радуясь, что больше никогда ее не увижу.
Когда выхожу из ванной, меня ждет женщина. Она отрывает взгляд от телефона и вежливо улыбается.
— Мисс Уайлдер, я доктор Дженис Оберман. — Она протягивает мне руку, и я пожимаю ее. — Мне сказали, что у вас есть старые травмы, которые, возможно, требуют внимания.
— Думаю, со мной все в порядке. Они заживают.
Ее голубые глаза сверкают на свету, а кожа буквально светится здоровьем и молодостью. Серьезно, как давно она работает врачом? Потому что она выглядит моложе меня.
— Если вы не возражаете, я бы хотела оценить их лично. — Она жестом предлагает мне сесть на мягкую скамью в изножье кровати.
Моя медицинская страховка по работе — дерьмо. И я даже не знаю, есть ли у меня еще работа. Было бы глупо отказываться от бесплатной медицинской помощи. Поэтому я послушно сажусь.
Я показываю ей все свои раны, от пореза на лбу, который теперь превратился в маленький красный шрам, до сломанных ребер и, наконец, заживающей раны под рукой.
— Должно быть много людей, которые будут рады видеть вас дома, — говорит она и слегка нажимает на чувствительные места.
Уверена, что Линкольн, Кортни и Дарин будут шокированы.
Она прижимает стетоскоп к моей груди.
— Ваши родители, должно быть, ужасно волнуются.
Я медленно вдыхаю и выдыхаю.
— Я не близка со своими родителями, так что, вероятно, нет.
— Мне очень жаль, — говорит женщина с грустной улыбкой, затем отстраняется и кладет свой стетоскоп. — Норт отлично справился с заботой о вас. Антибиотики, вероятно, спасли вам жизнь. — Она кивает на мою губу. — А когда произошел ушиб губы?
Я приоткрываю губы, пока она изучает укус.
— Я, э-э... должно быть, укусила её во сне.
Женщина отстраняется, ее небрежная улыбка исчезает.
— Уверены, что все было именно так? Вы больше ничего не хотите мне сказать?
Ты имеешь в виду, как богатый парень, с которым я занималась сексом прошлой ночью, укусил меня в момент страсти? Нет, спасибо.
— Нет.
Она грустно улыбается и отступает.
— Я собираюсь попросить вас сделать рентген, чтобы убедиться, что ваши ребра заживают должным образом. И дам вам рецепт на более мощный антибиотик, просто чтобы убедиться, что мы уничтожили всю инфекцию в этой ране. У вас будет несколько значительных шрамов на животе, где вы поцарапались, и рана также оставит след. Я пропишу какой-нибудь лосьон, который может помочь с этим. — Она набирает в свой телефон всевозможные вещи, пока говорит.