110 А коли он не был крещен,
То уж как меня ни морочь,
Не бывать обету сбывчиву
Меж крещеною девою и нехристем!
Стало быть,
Не напрасно поратовал Леон,
И державному нашему государю
Нет потребы нарушить свой указ.
111 Что вы нынче сказываете,
Надобно бы прежде сказать,
Чем прокликнулся по ее же прошению
Тот призыв, на который приспел Леон».
Так Амон
Поперек и Ринальду и Роланду
Круто рушил любовный уговор,
А король молчал меж тем и этими.
112 Как в порыве Австра или Борея[397]
Прошумит в вершинах листва лесная,
Как Нептун от яростного Эола
По прибойным скалам раскатит гулы, —
Так кругами расходится молва,
И бежит и кипит по целой Франции
Стольким толком, стольким слухом,
Что все прочее, приглохши, молчит,
113 Кто стоит за Руджьера, кто
За Леона, но больше за Руджьера:
Таких десятеро на одного.
Государь не с теми и не с другими,
А желая разумного суда,
Ждет раздумья смотрительных советников.
И тогда-то, отсрочив сватовство,
Вновь предстала им Марфиза и молвит:
Марфиза предлагает поединок между Леоном и Руджьером,
114 «Пока жив мой брат,
Не пристало невесте за другого.
Если хочет Леон ее домочься,
Пусть вспылает он отнять его жизнь:
Кто кого уложит в гроб,
Тот владей невестою без соперника!»
Слышит Карл и велит
Как и все, так и это сказать Леону.
115 Леон,
Несомнительный в будущей победе,
Пока рядом рыцарь единорога,
Для которого все подвиги нипочем,
И не зная, в какую лесную глушь
Увело его гложущее горе,
А надеясь, что проездится и воротится, —
Принимает вызов.
Леон ищет рыцаря-поборника
116 Но в недолгом он времени раскаялся,
Ибо тот, на коего был расчет,
Не вернулся ни тотчас, ни завтра, ни послезавтра,
И никто ничего о нем не знал.
Без него Леон
Неспокоен противостать Руджьеру
И велит, чтобы не было ему сраму,
Разыскать единорожного рыцаря.
117 Посылает по городам и весям,
Посылает вблизь, посылает вдаль,
А все мало, —
Сам садится в седло и едет вслед,
Но ни сам, ни государевы посланные
Никаких не доведались бы вестей,
Не явись Мелисса, — а с чем,
Я скажу вам в наступающей песне.
ПЕСНЬ СОРОК ШЕСТАЯ И ПОСЛЕДНЯЯ (СВАДЬБА)
Песнь XLVI
На первом плане Мелисса указывает рыцарям, где скрывается Руджьер, на втором — они находят его в лесу. Вдалеке — брачные шатры и парижские стены
1 Если плавателю не лгут чертежи,[398]
То уже недолго мне плыть до пристани,
Чтоб на твердом вознести берегу
Благодарность за морское спасение
В том пути, где столько я крат бледнел
От гибели или вечного блуждания.
Но уже мне мнится, уже мне видится
Впереди долгожданная земля,
2 И уже мне слышится —
Гудит в воздухе, отдается в волне
Трубный гул, колокольный звон,
Перевившись приветственными кликами,
И уже узнаются лица
Всех, кто справа и слева сшелся к морю,
Радуясь
О свершенье столь долгого пути.
3 Ах, какие дамы, прекрасные и разумные,[399]
Ах, какие рыцари блещут на берегу!
Как они меня любят,
Как я им обязан за ту любовь!
Вот я вижу: на краю волнолома
Мамма, и Джиневра, и все Корреджии,
Вместе с ними Вероника Гамбара,
Избранница Феба и Аонид,
вернуться
Как в порыве Австра или Борея… — Ср.: Вергилий. Георгики, IV, 261–262; Энеида, X, 97–99; Данте. Чистилище, XXVIII, 19–21.
вернуться
Если плавателю не лгут чертежи… — Ср.: Вергилий. Георгики, II, 41; IV, 116–117; Данте. Чистилище, I, 1–2; Рай, II, 1–9 (отождествление поэтического творчества с мореплаванием).
вернуться
Мамма. — Прозвище Беатриче, дочери Никколо да Корреджо (см.: XLII, 92, прим.) и жены Никола Квирико Санвитале.
Джиневра. — Либо дочь Никколо Рангони и жена сына Никколо да Корреджо, Джангалеаццо, либо дочь Гвидо да Корреджо и жена (в первом браке) Джованни Бентивольо, синьора Болоньи.
…все Корреджии… — Сестры Беатриче, Изотта и Элеонора.
Вероника Гамбара (1485–1550). — Известная поэтесса, жена графа Джильберто X да Корреджо.