За толстыми бревенчатыми стенами набат был едва слышен, и не были слышны отчаянные крики рязанцев, погибавших от монгольских мечей. Сеча шла уже на улицах.
И вдруг с треском вылетели запертые ставни, и грохот кровавой бойни ворвался в дом воеводы. Женщины вздрогнули и обернулись. А в окно с диким визгом влез нукер и, жутко улыбаясь, пошел на них. Женщины закричали в голос, одна из них швырнула в монгола тяжелый бронзовый подсвечник. А он издал какой-то звериный крик и взмахнул мечом, отбивая его. И вдруг вздрогнул, попытался обернуться и упал на колени.
Позади него стоял старший сын Коловрата Иван с окровавленным мечом в руках.
- Уходите!- Крикнул он женщинам.- Уходите, я их задержу!
- Ваня, сынок, идем с нами!- Крикнула Настасья Вадимовна. Но в этот момент вылетели ставни на остальных окнах, и в гридницу ворвалось еще несколько монголов.
Отрок бросился на них и стал биться с нукерами с поразительной силой и ловкостью.
Из других комнат доносились отчаянные крики, монголы ворвались и в них. Они убивали детей и стариков, бросались на женщин.
Иван прокладывал дорогу мечом. Старики-слуги бились с монголами топорами, но сильные и быстрые степняки расправлялись с ними без усилий.
- Ваня-Ваня!- Донесся со двора крик его маленькой сестренки Варвары.
Он обернулся на крик, но в этот момент какой-то монгол с куцей седой бородой ударил его по голове тяжелой дубинкой из потемневшего от времени дерева. Иван схватился за разбитую голову и медленно осел на пол.
- Злой урусутский мангус,- пробормотал монгол, заходя сзади и нанес Ивану еще несколько ударов по голове.
- Ваня!- Закричала Настасья Вадимовна. Но в этот момент ее схватил высокий мощный монгол и поволок за собой.
26. И в тот же миг у Евпатия потемнело в глазах. Он сидел за столом в гриднице князя Михаила Черниговского. Второй день он добивался у князя помощи для Рязани.
- Что с тобой?- Настороженно спросил его князь Михаил.
- Не медли, князь, не медли,- повторил Евпатий.- Дай мне дружину в тысячу - полторы. И не забудет тебя народ рязанский, в ноги поклонится.
- Твоими бы устами мед пить,- усмехнулся князь.- Да ведь нет мне проку, отсылать дружину в Рязань. А ежели татарин к Чернигову подойдет, кто мне поможет?
- И я о том же говорю, князь!- Кивнул Евпатий.- Русским князьям рати свои нужно собрать в один кулак и вымести орду одним махом!
- И кого же ты головой над войском поставишь? Уж не князя ли рязанского Юрия Ингваревича?!- Усмехнулся князь Черниговский.
- Да хоть бы и тебя, княже,- ответил Евпатий.- Лишь бы ты войско за собой повел...
- Много мы говорили, Евпатий,- как бы с сожалением произнес Михаил Черниговский.- Но дружину Рязани я не дам.
- Да как же так, князь?!- Начал Коловрат, но Михаил оборвал его:
- Я о Чернигове думать должен и о народе черниговском! Ты уж не обессудь... Я позволю тебе набрать отряд удальцов, коли пожелают за Рязань биться. Оружие дам, коней дам! Кликни по городу. Поди найдутся охотники ехать с тобой...
- И на том благодарствую,- кивнул Евпатий.- Среди черниговцев удальцов немало. Даст бог, соберу дружину славную!..
- Бог в помощь, Евпатий,- князь поднялся.- Юрию Ингваревичу от меня кланяйся!
Евпатий вышел из гридницы и посмотрел на своих сопровождающих - рязанских дружинников. Они поднялись с лавки.
- Не дал Михаил рати,- покачал головой Евпатий.- Согласен только отряд снарядить. Два дня у нас, братцы, чтобы триста удальцов набрать.
- Это мы мигом,- кивнули в ответ дружинники.- Черниговские людишки нам знакомы. Кого по кабакам соберем, кого из княжеской дружины переманим.
- Не того от нас в Рязани ждут,- сказал Евпатий, оглянувшись на дверь княжеской гридницы.- Не такой малой силы. Выбирайте самых отчаянных! Чтобы один десятка стоил!
Евпатий разослал дружинников во все концы города, а сам нашел княжеского тысяцкого Андрея Романова. Знали они друг друга тоже с незапамятных времен, с тех дней, когда пересеклись дороги Евпатия и его побратима - князя ростовского Василия Константиновича.
- Нет ли вестей из Рязани?- Спросил он Романова.
- Не обессудь, Евпатий. Молчит Рязань,- ответил тот.- Слышал, что ты удальцов со всего Чернигова в отряд набираешь. Сам бы к тебе пошел, да все же прав князь: на кого мы Чернигов оставим?
- Придет час, Андрей, и вы мои слова помянете,- вздохнул Евпатий.- Поодиночке от татарина не отбиться и не подкупить Батыгу. Он не за дарами пришел, не за данью, а за всем, что мы нажили, за всем, что нам отцы оставили. Если Рязань не отстоим, Батыга вслед за ней Владимир развалит, Суздаль, Ростов.
- Больно ты мрачен стал, Евпатий,- покачал головой Романов.
- Я с мунгалами бился, Андрей, от того и мрачен. Это несметное и злобное племя. Или мы их, или они нас! И то ведаю, что твой князь и все князья окрест думают договориться с Батыгой. Но Батыге не союзники нужны, а полоники. Одних продаст, другие кобылиц в степи пасти будут. Все это я князю твоему рассказал, но он не внял речам моим. Сидел и в бороду усмехался.
- Думы у вас разные,- начал было обеливать князя Андрей, но Евпатий оборвал его:
- У нас дума одна должна быть, о Руси!
- Не держи ты на нас зла,- не выбирая уже слов, искренне сказал Романов.- Русь велика, а нам о Чернигове думать надобно...
- Бог вам судья, Андрей,- покачал головой Коловрат.- Но помни, Рязань вы своре голодных псов на растерзание бросили.
Он развернулся резко и пошел прочь от терема княжьего. Романов хотел было остановить его, но только рукой махнул с досады.
27. - Как звать?- Спросил Евпатий, глядя на дюжего детину.
- Прохор Ильин сын,- отозвался тот.- Пронские мы.
- Кто еще с тобой?
- Братан, Васятка,- Прохор кивнул на такого же высокого и мощного мужика.
- А что в Чернигове делали?
- Каменотесы мы, храм божий строили,- за Прохора отозвался брат.
- Копье с мечом в руках держали?- Спросил его Евпатий.
- Дело привычное,- хором отозвались братья.- Это мы завсегда можем!
- Покажи,- кивнул Евпатий.
Один из дружинников протянул Прохору меч. Тот взял его, прикинул на вес, примерил к руке и принялся вращать, успевая делать молниеносные выпады.
- То же могу и с копьем делать,- сказал Прохор, возвращая меч.
- Удалец,- похвалил его Евпатий и посмотрел на Василия.- А ты на что горазд?
- Так же могу,- просто ответил тот.- Цепь могу порвать, воз груженный сдвинуть могу, коня могу с копыт кулаком свалить.
- Становись в дружину,- кивнул Евпатий.
Набор в отряд подходил к концу. Прознав о том, что рязанцы набирают удальцов, а вооружит их князь Михаил, к Евпатию начали стекаться все, кто бы не смог купить ни меча доброго, ни коня быстрого. Из собравшихся на дворе рязанцы с пристрастием выбрали три сотни самых отчаянных, самых сильных, самых бесстрашных и беспощадных бойцов.
Со двора княжеского привезли кольчуги, латы, шеломы и оружие, пригнали из княжеских конюшен сотню отборных жеребцов. Со смехом, с шутками-прибаутками добровольцы примеряли доспехи. У кого коня не было, тот выбрал из княжеского табуна.
К вечеру дружина Евпатия заняла улицу возле постоялого двора. Солнце склонилось уже к западу, над избами поднимались морозные дымы, из ноздрей дружинников и коней вырывались облачка пара от дыхания. На сборную дружину пришел посмотреть черниговский народ. Глядя на дружинников, девки пересмеивались, а парни старались выглядеть молодцевато.
Евпатий осадил коня и посмотрел на дружинников.
- Други мои, поклон вам от рязанского народа!- Он склонил перед ними голову.- Завтра с рассветом мы уйдем из Чернигова! Вернутся немногие! Но на все воля божья!!! Отстоим Русь! Не пощадим за нее живота! И Русь нас запомнит.
- Верно говоришь, Коловратович!!!- Поддержали его из толпы.
- Чему быть того не миновать!- Продолжал выкрикивать Евпатий. Конь под ним волновался и прядал ушами.- На Калке русские богатыри орду били! В той сечи добры молодцы костьми поперек орды легли! И табунщики ушли восвояси! У стен рязанских мы ответим так, чтобы орда вновь откатилась в Дикое поле!!! А сегодня приласкайте жен, деток порадуйте! Нас смертный час ждет! Чернигов-град, не поминай лихом!