Тебе идет, - пошутил Макар, обходя собственный пакет сбоку.
- Перестань! - крикнула в ответ, нагнувшись вниз за очередной горстью листьев. Ловкий Макар моментально спрятался за корявой вишней. Атака потерпела поражение. Листья беспомощно рассыпались, цепляясь за шероховатую кору старой вишни.
- Мазила, - подначивал из- за дерева.
- Ах ты так, - скорчила зловещую рожицу. Прищурилась , словно прицеливаясь. "Пузатый снайпер" - бегло подумал Макар. Догнать его, конечно, не удалось, Ксюша через минуту замедлила шаг. Выдохлась. Макар тоже остановился в полуметре и поднял вверх крепкие руки.
- Сдаюсь, ты меня ранила ! - прозвучало бархатным эхом.
- Ага, ранила , - запыхавшись, Ксюша подошла ближе, массируя напряженную поясницу рукой. Мысленно корила себя за неповоротливость, "а ведь раньше сдавала стометровку в числе первых".
- Причем в самое сердце, - демонстративно прикоснулся ладонью левой стороны и воинственно сжал губы. На лице гримаса боли.
Медленно подошла еще на два шага вперед и остановилась, словно опасаясь собственноручно нарушить дистанцию.
- Иди сюда,- ласково попросила, наклонив голову на бок.
- Зачем? Ты меня добьешь! - слабым голосом ответил. - А я еще жить хочу.
- Хватит издеваться, Макар, - порывистыми шагами подскочила и протянула руку вверх. На темных волосах, словно причудливые жёлтые птицы, торчали листья. Макар молча наблюдал , как добрая фея, почти не касаясь волос, высвободила тонкую прядь и улыбнулась, заглянув в бирюзовые глаза.
- Ты очень красивая , - произнес тихо, полушепотом , словно мысли тайком покинули голову.
- Врешь и не краснеешь - я колобок, - смутилась и опустила взгляд.
- Как врач тебе говорю, выпечку надо было жевать, а не проглатывать целиком, - лукаво посмотрел на живот.
- Аха-ха, - расхохоталась девушка и с трудом расслабила мышцы щек. Стеснение и скованность пали- словно очередной лист на соседнем дереве.
Жажда моментально овладела Макаром. Но в ней не было ни капли похоти, сексуального вожделения, только трепет и желание напитать душу свежей, чистой энергией. Он буквально утопал в дымчатых глазах, подсвеченных солнцем. В них было все: и обжигающая радость , подобная серым камням, раскаленным на солнце и легкая прохлада на дне бездонных колодцев. Мягкие лучики пушистых ресниц дрожали от волнения. Вот оно Счастье! В этот короткий жизненный миг, оно рядом, ближе, чем никогда.
- Ну что, колобок, поехали на рынок? - протянул ладонь вперед. Ксюша уставилась на ярко очерченную, глубокую линию жизни. Такая бывает у смелых и решительных людей. "А еще говорят, не верьте хиромантам" - мысленно кивнула.
Пауза.
- А зачем? - искренне удивилась, округлив серые глаза. Так и не решилась вложить свои пальцы в его горячую ладонь, хотя очень хотелось.
- За мясом, на шашлык, - едва заметно сжал ладонь за спиной и указал взглядом в сторону соседнего двора..
- А подарок как же ? Ты что хотел? - опомнившись, поинтересовалась.
- О, у нас есть целый обед, чтобы все купить, если тебя, конечно, на рынке лиса не проглотит, - отряхивая пыльные ладони , в мелкую крошку, ответил Макар.
Скорчила язвительную мину и исподлобья, выразительно, посмотрела на то, как Макар поднимает пакет с земли.
- Я тут тебе кое- что привез, поднимемся на минуту и сразу поедем? - предложил.
Молчаливо подняла одну бровь, словно припомнив последнюю встречу.
- Хорошо, я донесу, но заходить не буду,- кивнул, прекрасно умея читать по глазам.
Ксюша одобрительно кивнула и отправилась вслед за Макаром.
***
Макар делал второй круг в поисках хорошего куска свинины, поэтому Ксюша успела потерять всяческое терпение и просто стояла на одном месте. Наконец, спустя десять минут он догнал ее у прилавка с орехами и продемонстрировал свой улов.
- Ну жену , наверное, проще будешь выбирать, чем этого поросенка, - с легким укором произнесла, обеими руками поддерживая спину. В ответ Макар медленно взмахнул густыми ресницами и скорчил вымученную улыбочку.
- Блин, прости, я забыл, что ты у нас колобок, - перехватил второй рукой тяжеленные пакеты и свободной взял Ксению под руку.
- Я сама дойду, - сильно смутилась, аккуратно высвобождаясь, - Просто стоять долго не могу.
Ей казалось все это слишком неудобным, будто она на глазах у всего рынка ворует чужого мужа.