— Сыр! — проревел дядя Илсы.
— Тебе идет! — воскликнул Мёрфи, обращаясь к Робин.
Краем глаза Робин заметила пятно ярко-розового цвета: Бижу Уоткинс прокладывала дорогу к Страйку с другой стороны. Вспышка сработала несколько раз, ребенок на руках Робин пошевелился, но продолжал спать, и момент был запечатлен для потомков: затуманенная улыбка гордой бабушки Бенджамина, встревоженное выражение лица Илсы, отражавшийся от очков Ника свет, отчего тот казался похожим на злодея, и слегка вымученные улыбки на лицах обоих крестных родителей, которые прижались друг к другу на фоне игрушечного мишки из голубой глазури, Страйк размышлял над тем, что только что сказал Мёрфи, а Робин заметила, как Бижу прижалась к ее напарнику, желая попасть в центр фотографии.
3
Опасливо возглашай. В сумерки и ночь
будет действие оружия — не бойся.
«И цзин, или Книга перемен»
Перевод Ю. К. Щуцкого
В тот же день в восемь вечера Страйк вернулся в свою мансарду на Денмарк-стрит, до сих пор испытывая неприятные ощущения от пузырьков шампанского в своем организме и чувствуя смутную подавленность. Обычно он покупал еду навынос по дороге домой, но в прошлом году он провел три недели в больнице, и при выписке ему были даны строгие инструкции по снижению веса, физиотерапии и отказу от курения. Впервые с тех пор, как ему оторвало ногу в Афганистане, он делал то, что предписали ему врачи.
И вот, без особого энтузиазма, он положил овощи в недавно купленную пароварку, достал из холодильника филе лосося и отмерил немного цельнозернового риса, все это время стараясь не вспоминать о Робин Эллакотт, но преуспел лишь в том, что стал размышлять, как трудно не думать о ней. Возможно, он и покинул ту больницу с намерением вести здоровый образ жизни со многими хорошими намерениями. Но одновременно у него появилась проблема, которую нельзя было решить изменением образа жизни. Проблема, которая, по правде говоря, мучила его гораздо дольше, чем он хотел признать, но которую он, наконец, осознал, лежа на больничной койке и наблюдая, как Робин уходит на свое первое свидание с Мёрфи.
Вот уже несколько лет он твердил себе, что роман со своей напарницей-детективом не стоит того, чтобы рисковать самыми важными для него дружескими отношениями или бизнесом, который они построили вместе. Пусть жизнь, проведенная в полном одиночестве в маленькой квартирке в мансарде над собственным офисом, была трудна и полна лишений, Страйк считал это оправданной ценой, которую стоило заплатить за независимость и покой после бесконечных бурь и душевной боли, связанных с его долгой историей расставаний и воссоединений с Шарлоттой. И все же шок, вызванный известием о том, что Робин собирается на свидание с Райаном Мёрфи, заставил Страйка признать, что влечение, которое он испытывал к Робин с того момента, как она впервые сняла пальто в его офисе, трансформировалось медленно, против его воли, во что-то другое, чему он в конце концов был вынужден дать название. Любовь пришла неузнанной, и, несомненно, именно поэтому он слишком поздно осознал опасность и не смог ее избежать.
И впервые с тех пор, как он встретил Робин, Страйк не искал сексуальных отношений на стороне в качестве отвлечения и сублимации любых неудобных чувств, которые он мог испытывать к своей напарнице. В последний раз, когда он искал утешения у другой женщины, как бы красива она ни была, все закончилось тем, что его ногу прокололи каблуком-шпилькой и к нему пришло чувство мрачной безнадежности. Он все еще не знал, будет ли он, если отношения Робин с Мёрфи прекратятся (на что он искренне надеялся), настаивать на разговоре, которого избегал изо всех сил, с целью выяснить истинные чувства самой Робин. Аргументы против романа с ней оставались. Но этот придурок Мёрфи, увидев Робин с ребенком на руках, крикнул: «Тебе идет!» И Страйк опасался, что деловое партнерство в любом случае может распасться, потому что Робин решит, что брак и дети привлекательнее карьеры детектива. Итак, Корморан Страйк, похудевший, подтянутый, с чистыми легкими, стоял один на своем чердаке, сердито ковыряя брокколи деревянной ложкой и думая о том, что не стоит думать о Робин Эллакотт.
Страйк даже обрадовался, когда зазвонил телефон, который отвлек его от этих мыслей. Сняв с плиты лосось, рис и овощи, он нажал «Ответить».