— Высокий похож на Джо, — сказала она, некоторое время разглядывая фотографию, на которой Пола Дрейпера насиловал мужчина.
— У него была татуировка?
— Не знаю. Я никогда не была с ним в Домиках для уединения.
Она взглянула на Страйка.
— Полагаю, твоя напарница рассказала о Домиках для уединения, не так ли?
— Да, — ответил Страйк. — Ты думаешь, это произошло в одном из них?
— Нет, — Эбигейл снова опустила взгляд на телефон. — Это место выглядит слишком большим. Больше похоже на сарай. В Домиках для уединения никогда никто не фотографировался, никаких групповых сборищ, подобных этому. Предполагалось, то, что вы там делали, «духовно», — она скривила рот. — Просто один мужчина и одна женщина. И это, — она указывала на фотографию невысокого мужчины, которого насиловали, — не похоже на духовную связь. Моему отцу и Мазу не нравились геи. В этом они были единодушны.
— Ты можешь опознать кого-нибудь из остальных? Кто мужчина поменьше ростом?
— Похож на дурачка Дрейпера, беднягу, — тихо произнесла Эбигейл. — Девочек я не знаю... Полагаю, это могла быть Шерри. Она была блондинкой. И смуглая, да, это могла быть Рози, или как там ее звали. На ферме Чапмена было не так уж много пухленьких девочек.
— Ты не помнишь, у кого-нибудь был фотоаппарат «Полароид»? — спросил Страйк, когда Эбигейл пододвинула к нему телефон через стол.
— Нет, это было запрещено. Никаких телефонов или фотоаппаратов, ничего подобного.
— Оригинальные снимки «Полароида» были найдены спрятанными в старой жестянке из-под печенья. Я понимаю, давнее дело, но ты не помнишь, у кого-нибудь на ферме было шоколадное печенье?
— Неужели ты думаешь, что я буду помнить о шоколадном печенье столько времени спустя?
— Было бы довольно необычно увидеть печенье на ферме, не так ли? Учитывая, что сахар под запретом?
— Да, но… ну, я полагаю, кто-нибудь на ферме мог бы их прятать...
— Возвращаясь к вопросу, где был твой отец, когда исчезла Дайю: свидетели видели на пляже мужчину незадолго до того, как Шерри вынырнула из моря: он совершал утреннюю пробежку. Он так и не объявился, когда история об утоплении попала в прессу. Было темно, поэтому единственное описание, которое мне удалось получить, это то, что он был крупным. Твоему отцу нравился бег трусцой?
— Что? — спросила Эбигейл, снова нахмурившись. — Ты считаешь, что он притворился, что едет в Бирмингем, приказал Шерри утопить Дайю, а потом отправился на пробежку по пляжу, чтобы проверить, действительно ли она это делает?
— Нет, — улыбнулся Страйк, — но мне интересно, упоминала ли Шерри или кто-нибудь еще на ферме о присутствии бегуна на пляже, когда исчезла Дайю.
Эбигейл на мгновение нахмурилась, жуя резинку, затем сказала:
— Почему ты продолжаешь это делать?
— Что?
— Говорить, что Дайю «исчезла», а не «утонула».
— Ну, ее тело так и не нашли, правда? — заметил Страйк.
Она посмотрела на него, продолжая жевать жевательную резинку. Затем, неожиданно, она сунула руку в карман своих рабочих брюк и вытащила мобильный.
— Ты же не заказываешь такси, правда? — спросил Страйк, наблюдая, как она печатает.
— Нет, — сказала Эбигейл, — я пишу Дэррилу, что, возможно, немного опоздаю.
130
Гексаграмма уподобляет жизненное событие, происходящее в такой ситуации, току воды, не робеющему перед опасными местами, но летящему через скалы и наполняющему ямы.
Карл Юнг. Предисловие к изданию
«И цзин, или Книга перемен»
Робин неподвижно стояла на тускло освещенном верхнем этаже храма. Она находилась там уже почти пять минут. Насколько она могла судить, ребенок, который теперь молчал, плакал в комнате в самом конце коридора, окна которой выходили на Руперт-корт. Вскоре после того, как плач ребенка прекратился, она услышала, как ей показалось, включенный телевизор. Кто-то слушал репортаж о том, что происходит на ферме Чапмена.
— ...на аэрофотоснимке видно, Джон, что команда криминалистов работает в палатке, размещенной в поле за храмом и другими зданиями. Как мы сообщали ранее…
— Извините, что прерываю вас, Анджела, но вот еще: было опубликовано заявление для прессы от имени главы ВГЦ Джонатана Уэйса, который в настоящее время находится в Лос-Анджелесе. «Сегодня Всемирная гуманитарная церковь подверглась беспрецедентным и ничем необоснованным действиям полиции, которые вызвали тревогу и огорчение у членов церкви, мирно живущих в наших общинах в Великобритании. Церковь отрицает любые уголовные правонарушения и решительно осуждает тактику, применяемую полицией против безоружных, невинных верующих людей. В настоящее время ВГЦ обращается за юридической консультацией, чтобы защитить себя и своих членов от дальнейших нарушений их права на свободу вероисповедания, гарантированного статьей 18 Всеобщей декларации прав человека ООН. На данный момент никаких дальнейших заявлений сделано не будет».