Спохватившись, я начала оглядываться в поисках часов. Вчера, после всех приключений, будильник — последнее, о чем я могла думать, ведь я была уверена, что не проснусь. А сейчас, с приездом Итана, об университете я даже не вспоминала и наслаждалась обществом близкого человека.
— А сколько сейчас времени?
Взглянув на наручные часы, брат произнес:
— Одиннадцать.
— Черт! Вторая пара уже заканчивается, а перед третьей декан собирает всех, чтобы прочитать вступительную речь! — вскочив с дивана, я побежала на второй этаж собираться.
В комнате царил творческий беспорядок, состоящий из моей одежды, разбросанной по полу, косметики, которую я еще утром не успела сложить, потому что опаздывала, книг и учебников, которые мне было лень отнести в домашнюю библиотеку и расставить по своим местам. Но сейчас думать об этом времени не было, поэтому, забежав в ванную, стала в ускоренном темпе чистить зубы и поправлять макияж, который оказался достаточно крепким, чтобы продержаться целую ночь.
Следом за мной зашел Итан и сел на бортик ванной, настроение его изменилось: выглядел он подавлено, а в глубине глаз таились злоба и огорчение.
— Я видел таблетки на кухне, — начал он, ожидая, что я продолжу, но мне было нечего ответить. Я уже успела пожалеть о содеянном вчера в порыве эмоций, и сейчас мне было стыдно: я чуть не потеряла жизнь, и чуть не лишила близких мне людей дочери, подруги и, как оказалось, сестры. — Объяснишь?
— Тут нечего объяснять. Сглупила, — я нашла в зеркале отражение брата, но в глаза старалась не смотреть: не вынесу взгляд и разочарование в нем, направленное на меня.
— Сглупила?! Ты могла погибнуть!
Злой крик, пропитанный страхом и паникой отразился от стен и неприятной вибрацией отдался в ушах.
— Но я жива! И я жалею об этом, — наконец-то развернувшись к Итану, твердо произнесла. — Пожалуйста, закрой эту тему, не делай мне еще больнее.
Я видела его метания в поисках правильного выбора: наказать за такой необдуманный идиотский поступок или поверить, что я действительно сожалею, и простить, видела его неуверенность и капитуляцию, когда он решил довериться нашей близости, которая всегда помогала выдержать все трудности и с успехом преодолеть наисложнейшие испытания. Он мне поверил, и я всегда буду это ценить.
— Хорошо, — он подошел и, взяв мое лицо в свои руки, заставил посмотреть в глаза, — но ты должна пообещать, что больше никогда не совершишь подобную глупость.
— Обещаю, — я кинулась на шею к брату и крепко его обняла. — Спасибо за доверие.
Тихонько посмеиваясь, Итан тихо ответил:
— Куда уж без него… Теперь собирайся и едь в университет, а я пойду вздремну: из-за этих поездок уже вторые сутки на ногах.
— Хорошо.
Итан ушел, а я вернулась к своему прежнему занятию.
Через десять минут я, уже готовая, стояла около входной двери. Сегодня времени на размышления у меня не было, поэтому надела темно-серое трикотажное платье с открытыми плечами: простое но элегантное, и подчеркивает все прелести фигуры, а на ноги нацепила черные массивные ботинки, которые, надо признать, смотрелись с этим платьем оригинально, но не нелепо, и создавали некоторый дисбаланс между наивной девочкой-паинькой и взбалмошной особой. Черные пальто и сумка завершали образ. Осталось только найти ключи от машины, которые я вчера забросила неизвестно куда. Когда потерянный предмет был все же найден, почему-то на кухне, я проверила мирно спящего брата и вышла из дома. Увиденное заставило меня остановиться.
Прямо перед домом стоял Беннетт, прислонившись к своей машине, и сердито на меня поглядывал. Я подошла к мужчине.
— Привет.
— Привет, — сухо и отстраненно.
— Что ты тут делаешь? — повторяю его интонацию.
— Тебя не было на первых двух парах, и я решил заехать. Вижу, у тебя гости, — он покосился на черный Mercedes Итана, который стоял около моей машины, и вновь перевел взгляд на меня. От холода в его глазах стало не по себе. В конце концов, я ему ничего не обещала. Да и Итан всего лишь мой брат, хотя Беннетту это, конечно, неизвестно, и я не собиралась ему ничего объяснять.
— Спасибо, но у меня есть своя машина, — развернувшись, я направилась к вишневой Infiniti и, сев в нее, уехала, а Беннетт так и остался стоять около дома, провожая мою машину взглядом.
По дороге к институту я обдумывала эмоции, которые испытала, увидев мистера Коулмана: удивление и смущение, которые переросли в радость. Я никогда не боялась мужского общества, всегда вела себя расковано и открыто, но раньше к этим парням, моим ровесникам или на пару лет старше меня, я относилась, как к друзьям, не больше. Сейчас же ко мне проявлял интерес состоявшийся, уверенный в себе мужчина, который не страдал отсутствием внимания со стороны женского пола, и это меня нервировало. Поэтому сегодня, все хорошо обдумав, я пришла к выводу, что будет лучше следовать принятому вчера вечером решению держаться от него подальше. Во всяком случае, пока что…