Annotation
Всю вторую половину XIX и начало XX века Россия жила в ожидании неизбежных перемен. В книге приводятся рассказы из русской жизни этого периода. В них предстают такие известные лица российской истории как Софья Перовская, Вера Фигнер, Антон Павлович Чехов, Владимир Гиляровский, Лев Николаевич Толстой, семейство Нарышкиных, Владимир Маяковский, Казимир Малевич, Всеволод Мейерхольд. Автору были важны не столько исторические подробности, сколько атмосфера времени, надежды и чаяния русского общества.
Галимов Брячеслав Иванович
Галимов Брячеслав Иванович
Неизбежное. Сцены из русской жизни конца 19-начала 20 века с участием известных лиц
Совещание на квартире Веры Фигнер 28 февраля 1881 года накануне убийства Александра II
- Софья Львовна! Соня! Это я, подожди! - кричал запыхавшийся молодой мужчина лет тридцати, с густой чёрной бородой. Он перебегал Вознесенский проспект, чтобы догнать хрупкую девушку, свернувшую к Екатерининскому каналу.
Она оглянулась и подождала его. Подбежав к ней, молодой человек радостно выпалил:
- Я кричу, кричу, а ты не слышишь! Ты откуда, из дома?
- Ты ещё всем скажи, где я живу, - ответила девушка, не отвечая на его улыбку.
- Возле Измайловского проспекта, на Второй роте. Или ты сменила квартиру? - удивился молодой человек.
- Ну вот, ты всем и рассказал, - заметила она и, понизив голос, прибавила: - Николай, нельзя забывать о конспирации, нас ищут.
- Прости, Соня, плохой из меня конспиратор! - сконфузился он. - Вечно я забываю.
- Пошли, на нас смотрят, - она взяла его под руку. - А ты откуда идёшь?
Николай закашлялся, расправил бороду, искоса глянул на Соню, и смущённо признался:
- Я был в Исаакиевском соборе.
- Зачем? Ты ведь не верующий.
- Нет, конечно, с верой я покончил ещё в гимназии. Тут другое... - замялся он. Соня молча ждала его ответа.
- Я там наверх лазил, на Петербург смотрел, - признался Николай. - Надо было найти подходящее место.
- Для чего подходящее? - Соня дёрнула его за рукав, чтобы они не столкнулись с лотошником, которого Николай не заметил.
- Где лучше построить завод для производства летательных аппаратов, - сказал Николай.
Соня удивилась по-настоящему:
- Николай! - только и смогла она произнести.
- Ты понимаешь, Соня, - заторопился он, - ночью я закончил, наконец, проект своего летательного аппарата, осталось лишь сделать чертежи. Он у меня будет совсем не такой, как у Анри Жиффара, - его дирижабль едва летит над землёй, а мой аппарат сможет подняться неизмеримо выше, даже в космическое пространство. На нём люди полетят на Луну, Марс, другие планеты. Начнётся новая эра в истории человечества; мы заселим космос.
- И ты уже ищешь место, где построить завод?
- Да, и он будет построен, вот увидишь! - радостно сказал Николай. - Это совершенно очевидно.
Соня посмотрела ему в глаза и покачала головой; вдруг она выпустила его руку и отвернулась.
- Что такое? - встревожился он. - Что-то случилось?
- Андрея арестовали, - ответила она, пряча лицо.
- Не может быть! Когда?! - воскликнул Николай.
- Вчера, в меблированных комнатах госпожи Мессюро. Выследили... - глухо проговорила она.
- Соня, как же это?.. Вот горе-то! - растерялся Николай, не зная, как её утешить, но она уже совладала с собой и, повернувшись к нему, сказала:
- Но дело всё равно должно быть закончено; я иду к Вере Фигнер, там собрались наши. За тобой тоже посылали, но кому могло прийти в голову искать тебя в Исаакиевском соборе?..
- Я бы сам пришёл, - виновато ответил Николай. - Я так и думал зайти к Вере, узнать, что к чему. Она здесь живёт? - он кивнул на большой доходный дом у канала.
- Да, пришли...
***
- Проходите, всё в порядке; мы проверяли - слежки нет, - говорила Вера Фигнер, небольшого роста темная шатенка, молодая, но уже с проседью, принимая у них верхнюю одежду. - Однако на всякий случай делаем вид, что отмечаем именины, - слышите, Исаев играет на гитаре?
- А ещё кто там? - спросил Николай.
- Кроме Исаева, - Суханов, Грачевский, Фроленко, Лебедева, Анна Корба, Тихомиров, Ланган, - почти весь Исполнительный комитет, - отвечала Вера. - Желябова, конечно, не хватает... Милая Соня, я тебе так сочувствую, - она обняла её. - Ужасная потеря.
- Арест Желябова - потеря не только для меня, но для всех нас, - возразила Соня. - Но теперь мы тем более должны довести дело до конца. Пойдём к нашим...
- Перовская, Перовская пришла! - раздались голоса, когда Соня вошла в комнату. - Здравствуйте, Софья Львовна! Здравствуй, Сонечка!
- А со мной никто поздороваться не хочет? - спросил вошедший вслед за ней Николай.
- А, Кибальчич! Бороду-то отрастил, чисто поп! Здравствуй, Николай! - приветствовали и его.
- Товарищи, что вы! Зачем так кричать, - укоризненно сказала Вера, плотно притворяя двери. - И уж совсем не обязательно называть друг друга по имени - есть же партийные клички.
- Например, "Топни ножкой", - раздался чей-то голос; все посмотрели на Веру и засмеялись.
- Хотя бы, - ничуть не смутилась она. - Женщины любят топать ножкой.
- Товарищи, я рада, что у вас такой бодрый настрой, что аресты и преследования не сломили ваш дух, - сказала Соня, - но сейчас мало времени для шуток. Вы знаете, вчера арестован Желябов...
В комнате воцарилась тишина.
- Естественно, они от него ничего не добьются, ни единого слова, - продолжала Соня, - но начнут проверять его связи, - с кем он встречался, кто у него бывал... Исполнительный комитет в большой опасности, и у нас есть лишь два выхода: немедленно скрыться, уехать из Петербурга, - или закончить подготовленное Желябовым дело, то есть убить царя. Что мы решим?
- Закончить дело! - разом закричали все. - Здесь и обсуждать нечего!
- Тише, товарищи! - вновь призвала к порядку Вера. - Исаев, играй, что остановился?
Исаев заиграл "Барыню", а Соня продолжила:
- Итак, решено, завтра всё пойдёт по намеченному плану. Ошибок быть не должно - это будет уже седьмое покушение на царя, и для нас, судя по всему, последняя возможность совершить этот акт. Руководство я беру на себя; не считайте это местью за Андрея - вам известно, что нет никого, кто был бы в курсе всей подготовки, до мельчайших деталей, как я.
Такие необычайные твёрдость и суровость были во взгляде и голосе этой напоминающей ребёнка милой девушки, с русой косой, светло-серыми глазами и по-детски округленными щеками, что члены Исполнительного комитета притихли и съёжились, когда она говорила.
- Завтра первое воскресенье великого поста, значит, по обыкновению, царь будет присутствовать в манеже Инженерного замка на торжественном разводе караулов, - продолжала Соня. - У нас готов подкоп под Малой Садовой улицей, и мы взорвём царя, если он поедет по этому маршруту. Бомбу приведёт в действие Михаил Фроленко, - она посмотрела на него.
- Сделаю, - коротко ответил тот.
- Там понадобится мощная бомба, Миша, - заметил Кибальчич. - Взрыв получится очень сильным, а ты будешь находиться рядом...
- Я понимаю, Коля, - сказал Фроленко. - Я готов.
Вера Фигнер нахмурилась, а Соня продолжала:
- Если по какой-нибудь причине царь не поедет по Малой Садовой, мы должны держать наготове метальщиков-бомбистов, чтобы они быстро перешли на новый маршрут его движения. Нужно не менее четырёх человек и, соответственно, четыре бомбы. Николай? - она посмотрела на Кибальчича.
- У меня материала только на три, - сообщил он. - И нужны будут помощники, чтобы успеть до утра.
- Мы тебе поможем, - сказала Вера. - Принеси всё сюда.
- Но начинка и корпуса хранятся на квартире Геси Гельфман и Саблина, на Тележной улице, - может быть, лучше там снарядить? - удивился Николай.