- 2 -
Вот уже шестнадцать лет и сто один день по земле ходило создание, способное сотворить чудо с пылким юношеским сердцем. Леонид готов был молить о спасении своего сердца подобно жаркому эстонцу Тынису Мяги, вытанцовывающему в бордовом, с жёлтой канителью жакете среди декораций звёздного неба и попеременно мерцающих синих, жёлтых, красных секторов круга на полу.
Создание — хотя Леонид больше любил не такое грубое украинское слово «створiння», встречающееся в переводах рассказов Анатолия Алексина — звали Ликой.
Жила она в доме 25-А, на углу Курчатова и Леси Украинки, рядом со второй школой. Училась, была помощницей старосты в десятом «Б» и часто заходила в «А» класс. Дружила и со старостой своего класса Сашей Костриц, и с Мартой Остроумовой (элитой, если верить Димке Соколову), охотно общалась с другими ребятами и помогала учителям. Лика покупала, мастерила и приносила настольные игры, наводила порядок с учебниками, считала методички и — главное — делилась собственными поделками из лозы. Корзиночки для боровиков и мухоморов из папье-маше и для пластилиновой рябины; игрушечная мебель, маленькие парты, столики, стульчики, скамейки; рамочки для репродукций известных картин — всё это, из ветвей лозы, было искусно выполнено Ликиными руками и стояло в кабинетах двух десятых классов.