Полковник Карзанов правильно понял мысль лейтенанта Глушкова, потому что колонна прибавила прыти. Сам комбриг пересел на бронетранспортер, и разведчики на бронетранспортерах, пылят где-то далеко.
Пересев на танк, я в чем-то изменил свое пехотное мышление. А как же! Рассуждаю с точки зрения передового, подвижного отряда. Такой получается расклад: на нашем пути — горный хребет, его характеристика — тысяча четыреста километров в длину, триста в ширину, высота до двух километров. Впечатляет? Далее: это дикие, хаотичные кручи, удобные проходы через Хинган перекрыты укрепрайонами, туда соваться не резон, их надобно обходить, а всего вдоль своей границы японцы соорудили семнадцать мощнейших укрепленных районов. Неприкрытыми остались перевалы, которые принято считать недоступными для танков. Какие там танки на охотничьих да пастушьих баргутских тропах среди скалистых нагромождений! Но пробиться через Большой Хинган надо во что бы то ни стало! Пробьемся — как снег на голову японцам!
Опять пошли вязкие луга, а кое-где, на спусках, и трясина, покрытая ряской. Танки ее проскакивали, но автомашины, походные кухни, орудия иной раз и застревали, стреляя из-под колес вонючими бурыми ошметками. Выручали танки: надежный трос — и неудачник вытащен на сушу. Суша — понятие относительное: чем выше, тем больше рыхлого перегноя, под которым каменистая подпочва, не мудрено и забуксовать. По склонам — кустарник и чахлая черная береза, ею меня уже не удивишь, попадаются и вполне приличные дубки и лиственницы. Несмотря на то что мы в движении, комары исхитряются налетать и кусаться. На болотцах их видимо-невидимо, остановимся на ночлег — дадут прикурить.
Дали! Едва мы спрыгнули с брони, на нас остервенело накинулась орава мошки и комаров. Кровососущие! Мы шлепали себя по лицу, по шее, по рукам, обмахивались ветками, курили, развели костерки. Черта с два! Разве этих кровопийц чем-нибудь испугаешь?
Однако это был не ночлег и даже не большой привал, а так, маленькая остановка, минут на пятнадцать, достаточных, впрочем, для того, чтобы развести костерики и справить нужду. Остановились потому, что разведка донесла: на пути поселок, превращенный в опорный пункт, обороняет его батальон японо-маньчжур, усиленный артиллерией. Ясненько: опорный пункт прикрывает подступы к хребту. Что предпримет комбриг? С ходу атаковать нельзя, можно танки загубить, но и одну пехоту пускать не резон, сперва нужно выявить передний край, огневые точки противника, значит — разведка боем?
Ее провели разведчики на бронетранспортере, два танка и, естественно, неизменная первая стрелковая рота.
Комбат сказал:
— Глушков, твои бойцы пойдут за танками. Прижимайтесь ближе к броне, меньше будет потерь от ружейно-пулеметного огня.
— Так точно, товарищ капитан, — сказал я, подумавши: а потери от артиллерийского огня, если снарядом, не дай бог, вмажет в танк?
— Охраняйте танки от смертников с минами. Снимайте и расчеты противотанковых пушек, коль выкатятся на прямую наводку.
— Есть, товарищ капитан!
— Ну, давай, Глушков, я на тебя надеюсь...
Тут уж я ничего не ответил, лишь благодарно похлопал глазами. Комбат дружески ударил меня в плечо, будто подтолкнул, толчок был неожиданно сильный, и я пошатнулся. Капитан улыбнулся своей неподвижной, мертвой улыбкой — одними глазами: дескать, держись тверже, Петя Глушков, — и я оценил это.
Довел задачу до взводных, до сержантов и солдат. Все молчали, но Логачеев высказался:
— Ядрена вошь, а ведь за разведкой будет и настоящий бой? А, товарищ лейтенант?
— Будет.
— И я то ж самое разумею!
Грамотный. Нынче все в ратных трудах грамотные.
— Ребята, — сказал я, — действовать смело, решительно, однако не зарываться! Помните: это разведка боем!
Поселок — деревянные и кирпичные домишки — лепился по склонам сопки, словно привалившейся к отвесному, скалистому скосу еще более высокой горы. Следовательно, зайти с тыла отпадает, будем охватывать, но постреляем и по тылу, наверняка круговая оборона, все включено в огневую систему.
Разведчики соскочили с бронетранспортера, рассыпались цепью по сильно пересеченному склону. В центре была кое-как наезженная дорога, по ней двинулись танки, и мы за ними, глотая отработанные газы. Затем один танк вильнул влево, в обход поселка, второй — вправо. Моя рота разделилась, я пошагал за правым танком, за макухинским. Посмотрел на соседнюю сопку: там НП Бати, там его свита, включая нашего комбата. Прильнули к биноклям и стереотрубам, следят за нами. Не беспокойтесь, не подведем! Посмотрел и в низину, где прикрытый завесой тумана разворачивался передовой отряд — танки, пушки, бронетранепортеры, автомашины с пехотинцами, с саперами. И от мысли: за спиной сила! — стало не так тревожно. Сейчас эта сила молчаливо нас поддерживала, но придет срок — заговорит.