Еще несколько оборотней, парочка горгон, трое вампиров — их имена Аддамс неизвестны.
— Уэнсдэй… — Аякс поднимает голову, взирая на неё с последней надеждой смертельно больного человека. Вместо обычного глуповатого выражения на его лице отчетливо угадывается отчаянная мольба. По щекам градом текут слезы, но он, кажется, этого даже не замечает. — Пожалуйста, Уэнсдэй… Помоги её найти. Если ты не сможешь, не сможет никто…
— Что сказала полиция? — окончательно взяв себя в руки, Аддамс решительно пересекает комнату и останавливается напротив Петрополуса.
— Н… ничего… — с трудом выдавливает он сквозь глухие рыдания.
— Сказали, что заявление о пропаже могут принять только через семьдесят два часа, — уточняет Йоко.
— Где это произошло? Покажите, — Уэнсдэй оборачивается через плечо в сторону оборотней.
— Там не осталось следов… Мы все проверили, — сообщает один из них, рыжий и худощавый. — Только её вещи и телефон.
— Дайте сюда.
Оборотень с готовностью достаёт из-под кровати помятый крафтовый пакет с ворохом яркой одежды и телефон в розовом чехле.
— Разблокируй, — Аддамс бросает устройство рядом с Вещью и хирургически пристально осматривает остальные улики.
Но одежда выглядит совершенно обычно — на первый взгляд, ничего подозрительного не обнаруживается. Впрочем, одного визуального осмотра недостаточно.
— Все вон отсюда, — безапелляционным тоном командует Уэнсдэй. Изгои не решаются возражать, быстро поднимаясь со своих мест, и мрачная процессия устремляется к дверям.
Привычная холодная собранность наконец возвращается, шестеренки в голове начинают вращаться с удвоенной силой. Она тыкает пальцем в сторону потерянного Аякса, а затем — в рыжеволосого оборотня.
— Вы двое. Останьтесь.
Вещь бурно сигнализирует пальцами, привлекая к себе внимание, и протягивает ей разблокированный телефон. Уэнсдэй тут же открывает длинный список сообщений и внимательно пролистывает один диалог за другим. Нельзя исключать вероятность, что Энид похитила вовсе не мать Тайлера — ведь прежде Хайд расправлялся с жертвами мгновенно. Как знать, вдруг неугомонная Синклер умудрилась нажить себе и других врагов?
Но, увы, в переписках тоже не обнаруживаются ничего, что могло бы подтолкнуть её к разгадке. Несколько сообщений Аяксу с обилием глупых сердечек, еще одно, достаточно сухое — в адрес матери. И великое множество — для самой Уэнсдэй. Они так и остались непрочитанными.
«куда ты слиняла?)) мы тебя ждем в комнате)))»
«я умру от любопытства, если ты сейчас же не ответишь»
«ты с Ксавье? вас обоих нет в школе)))»
«обещай рассказать мне подробности)) вы встречаетесь? у вас уже все было?))»
«учти, я не отстану ни за что на свете)))»
«напиши хотя бы, что ты в порядке… я волнуюсь…»
Иррациональное болезненное ощущение при упоминании его имени вспыхивает с новой силой. Царапает грудную клетку изнутри. Свербит, словно гниющая незаживающая рана.
Уэнсдэй отбрасывает телефон, словно опасное насекомое, и усаживается на пол напротив совершенно потерянного Аякса.
— Постарайся вспомнить… — вкрадчивым тоном начинает Аддамс, сверля пристальным взглядом его заплаканное лицо. — Ей кто-нибудь угрожал в последнее время? Она не рассказывала ничего подозрительного?
— Нет… — очень тихо отвечает он, безуспешно пытаясь утереть слезы тыльной стороной ладони. — Кто ей мог угрожать… Её все любят. Любили… Господи, а вдруг она мертва… Я не переживу этого… Я люблю её, Уэнсдэй, господи… Я так её люблю…
— Прекрати ныть, — она борется с нарастающим желанием дать ему пощечину, чтобы хоть немного привести в чувство. — Этим мы ей не поможем.
Но Петрополус абсолютно не способен взять себя в руки — снова утыкается лбом в покрывало на розовой кровати, дрожа всем телом. Похоже, от него не будет совершенно никакого толку.
Скривив губы в нескрываемом раздражении, она оборачивается к мнущемуся на пороге оборотню. К большому облегчению, тот выглядит куда собраннее и увереннее, чем рыдающий Аякс.
— Покажи место, где она пропала.
— Да… Конечно. Идем.
Потратив минуту, чтобы сменить дурацкие неудобные лодочки на высокие ботинки с привычно тяжелой подошвой, Уэнсдэй решительно направляется к выходу из комнаты. И вдруг напряженную тишину разрывает неуместно веселая мелодия. Звонит телефон Синклер.
Номер на экране не определяется.
Аддамс решительно нажимает на зеленую кнопку.
— Кто это?
— Ну здравствуй, Уэнсдэй Аддамс.