— Да, помучился я с ней… а что делать — дочь сестры! Так что я вас прекрасно понимаю. Но я вас перебил… Простите, я вас слушаю.
— Это, собственно, все, что я могу вам сказать… Остальное пусть вам расскажет сама Роксана, — добавляет Матей Диникэ и опускает голову.
Я подпрыгиваю и весьма опрометчиво выпаливало:
— Как? Роксана в Констанце?! Давно она здесь?
Очень жаль, что я не удержался. Я ведь не собирался вмешиваться, предполагалось, что с Диникэ разговор будет вести майор Визиру.
— Со вчерашнего дня. Я приехал на машине и забрал ее… Я даже в гарнизон не заезжал. Роксана меня просила не показываться, ей было стыдно за весь этот скандал… так что она вышла на шоссе к мосту и там села в мою машину.
— Но она не сказала нам ни слова! А мы-то голову ломаем! — снова не к месту воскликнул я.
— Простите ее! Такая уж она, Роксана… И меня простите. Когда я ее увидел… она была в ужасном состоянии. Я просто перепугался. Теперь она на нашей даче в Дульчешти. Если хотите, можете в любую минуту поговорить с ней, она ждет вас. Она очень устала и подавлена.
Майор Визиру бросает на меня короткий взгляд, как будто хочет что-то сказать, и говорит Матею:
— Конечно! Тем более что мы совершенно не знаем, как понимать побег Владу из дома.
Я ни минуты не сомневаюсь, что брат Роксаны в курсе их домашних дел, просто, вероятно, он не хочет касаться этой деликатной темы. Тем более что он не всегда может судить объективно. Матей прикусывает губу, нервным движением теребит подбородок и в конце концов говорит:
— Роксана все вам объяснит… Перед вашим разговором с ней я, как старший брат, хотел бы вам сообщить свое мнение: причина их домашних неурядиц — не Роксана. Мне искренне жаль, что она раньше не рассказала мне обо всех семейных недоразумениях. Я бы мог как-то вмешаться, помочь советом… А так…
— Недоразумениях? — Я невольно выдаю свое удивление. — Какого характера?
— Дело ни в коем случае не в том, что она хотела найти себе какую-то работу.
Матей смотрит на меня исподлобья. Видно, что он недоволен и все сильнее раздражается тем, что не сестра, а он вынужден объяснять нам ее семейные дела.
— Я могу сказать вам только то, что знаю со слов Роксаны, что она рассказала мне по дороге. Однажды совершенно случайно она узнала, что Михай поддерживал тайную связь с одним иностранцем… по происхождению румыном. Вы ведь не знали об этом? — С этим вопросом он обращается ко мне.
Я стискиваю челюсти и ничего не отвечаю.
— Я думаю, что будет лучше, — продолжает Диникэ, — если об этом деликатном деле вам расскажет сама сестра. История эта очень запутанная, даже невероятная… Но подробности известны только Роксане. Я приехал на своей машине. Если вы сочтете нужным, можно сейчас же к ней поехать.
Лучиан Визиру угадывает мои мысли и, ни о чем не спрашивая, сам принимает решение. Он, впрочем, и не обязан спрашивать моего разрешения. Согласно приказу я нахожусь в его распоряжении, а не наоборот.
— Мы вам очень благодарны, товарищ Диникэ. Теперь, когда мы знаем, что в этой истории замешан какой-то иностранец, наш долг — побеседовать с Роксаной Владу как можно скорее… Едем!
ВСТРЕЧА С РОКСАНОЙ
«Дачия» Диникэ останавливается перед деревенским домиком на окраине села Дульчешти. Выходим из машины. Дует холодный ветер. Чувствуется близость моря. Заходящее солнце, полыхающий горизонт… Диникэ приглашает нас во двор. Запыленные фруктовые деревья окружают дом на краю села, поодаль от остальных построек. Проходим по выложенной камнем дорожке. В конце ее три ступени. Матей чувствует себя здесь намного раскованнее, чем во время беседы в инспекции. Он, естественно, идет впереди и вытаскивает из кармана цепочку с ключами. Я иду за ним слегка взволнованный тем, что увижу сейчас Роксану, которая еще два дня назад была женой одного из моих офицеров, а вчера так неожиданно и непонятно сбежала из дому. Как-то она нас встретит? Как она объяснит свой побег? Что она расскажет нам об иностранце, который, теперь я в этом не сомневаюсь, замешан в истории с двумя микрофонами, маленькими, как таблетки, так искусно зашитыми в петлицы форменного кителя Владу?
Диникэ открывает дверь и вместе с майором Лучианом Визиру входит в дом. Вхожу и я, с трудом преодолевая волнение. Мы останавливаемся посреди скромно обставленной столовой. Диникэ зовет сестру. Она, однако, не отзывается, и он зовет ее еще раз. Снова нет ответа. Он просит извинения и оставляет нас одних.