— Почти закончил.
Хватаю кувшин с сиропом и поливаю им все, что лежит у меня на тарелке, чем заслуживаю презрительную усмешку от принцессы с трастовым фондом.
— Не могу не добавить сироп. Зная вашу семью, думаю, что это, вероятно, только что добылось с кленового дерева сегодня утром.
Девушка упирает руку в бедро.
— Ты ни хрена не знаешь о моей семье.
— Я знаю, что ты не пользуешься брендом из обычных магазинов, как остальные смертные.
Пар должен валить у нее из ушей, учитывая, какое красное лицо. Я нажимаю на все нужные кнопки, и мне это очень нравится. Эва — огненный шар, когда злится, и по какой-то причине хочу продолжать разжигать это пламя.
— Теперь закончил?
Киваю и несу свою тарелку к двери, стараясь не раздавить чернику под собой.
Останавливаюсь и поворачиваю голову, чтобы посмотреть на нее через плечо.
— Кстати, Linkin Park? Серьезно? Неплохой выбор, хотя в конце ты немного фальшивила.
— Боже! — визжит она.
И я пригибаюсь, когда маффин пролетает по воздуху.
ЭВА
ЗДОРОВЯК ЗАПЫХАЛСЯ, когда подъехал к отелю «Уолдорф Астория». Через двадцать минут после меня.
Не могу сдержать ухмылку, которая расползается по лицу. Так ему и надо за то, что он напугал меня до полусмерти, а потом оскорбил на собственной кухне ранее.
— Неужели так все и будет? — Он ковыляет ко мне, его грудь и плечи вздымаются. — Я должен преследовать тебя каждый раз, когда ты выходишь из дома?
Уклончиво пожимаю плечами.
— Думала, ты идешь следом.
— Чушь собачья.
Грэм прижимает руку к животу, как будто у него судорога, и я поджимаю губы, чтобы удержаться от смеха.
— Ты в плохой форме, Здоровяк.
— Послушай, если с тобой что-то случится, а я не окажусь рядом, твой отец меня уволит.
— В том-то и дело, гений.
— Если это буду не я, то будет кто-то другой. Он наймет другого. Кого-то старше, кто не сможет защитить тебя так, как могу я.
— Потому что ты такой большой, крепкий мужчина? — Закатываю глаза. — Средь бела дня со мной ничего не случится. Ты просто злишься, потому что не мог угнаться за мной. Смирись с этим.
Веду себя как стерва, знаю. Я вымещаю свое дерьмо на нем, когда оно должно быть направлено на моего отца. Но что-то в том, как телохранитель выглядит, когда злится, заставляет меня хотеть разозлить его еще больше. Стиснутые челюсти, вена, выступающая на шее. Эмоции под всей этой мускулатурой видны невооруженным взглядом, и я хочу обнажить их.
Мне нравится тыкать в этого медведя.
Дианна замечает нас и подходит, вальсируя, с широкой улыбкой.
— Привет, красотка. Привет, телохранитель.
Грэм приподнимает подбородок в знак согласия и отступает назад, прислоняясь к ближайшей стене. Это примерно столько уединения, сколько он мне позволит.
— Мероприятие действительно начинает объединять нас, — говорит Дианна. — Ты все изменишь.
— Спасибо. Надеюсь, мы соберем много денег.
— Обязательно. — Она сжимает мое плечо. — Эрик гордился бы тобой.
Печаль подкрадывается к животу каждый раз, когда упоминается его имя.
Интересно, всегда ли так будет?
В этом году я руковожу мероприятием Национального альянса по борьбе с психическими заболеваниями. Планировала это с тех пор, как в прошлом году окончила среднюю школу. Теперь все это начинает приносить плоды, и нужно, чтобы все было идеально. Для меня это дело, которое является чем-то большим, чем просто способом для моей семьи вернуть что-то обществу. Больше, чем повод устроить еще одну вечеринку.
В прошлом году мой брат покончил с собой.
Шок и опустошение все еще не прошли. Иногда кажется, что я все еще не верю своим ушам. Непринятие. Как будто все это одна дурацкая шутка, и Эрик может войти в дверь в любой момент.
Это раскололо мою семью на части. Моя мама не выдержала этого и ушла. Один день была здесь, а на следующий собрала свои вещи и сказала мне, как ей жаль. Она бросила меня, когда я больше всего в ней нуждалась. Потеряла своего брата, а потом и мать. Мой отец только сильнее ограничил мои бразды правления. Я стала единственной, кто у него остался, так что теперь его миссия состоит в том, чтобы контролировать каждый мой шаг.
Эта благотворительная организация собирает деньги для поддержки людей, страдающих психическими заболеваниями. Это сближает их семьи, и я бы хотела, чтобы Эрик был здесь именно ради этого.
Не проходит и дня, чтобы я не скучала по нему. Что не думаю о нем. Что я не хотела бы, чтобы было что-то еще, что могла бы сделать, чтобы спасти его от самого себя.