Теперь мы опять будем смотреть на происходящее глазами Великого князя Александра, а бывший комиссар бывшего временного правительства Сева временно исчезнет из нашего повествования.
Александр Михайлович сидел в своем кабинете: "похоже, попали мы из огня, да в полымя, этот комиссар вообще никаких церемоний разводить не будет, не будет говорить с нами на ломаном французском, похоже, что он и по-русски с трудом объясняется, а основными аргументами у него являются маузер в деревянной кобуре на боку, да пудовые кулачищи. Тут дверь без стука отворилась и на пороге появилась двухметровая фигура нынешнего комиссара. Князь пригласил его присесть, что горилла и сделала.
— Александр Михайлович, вы меня не узнаете? Я служил у вас в Севастопольском авиаотряде.
— Нет, у меня в этом отряде было две тысячи человек, как тут всех упомнить… Вы летчик, офицер?
— Нет, мое прошлое звание — кондуктOр[6], я двигателист и был механиком в отряде. Но очень хотел научиться летать. Вы извините меня за показную грубость, я не мог по-другому в присутствии питерского начальства. А в Севастопольском отряде вас помнят как хорошего начальника и офицера, летчики о вас хорошо отзывались, и от матросов ничего плохого о вас я не слышал.
— Спасибо на добром слове. Как вас угораздило оказаться в комиссарах? Вы большевик?
— Вообще-то я — левый эсер, мы в союзе с большевиками, но расходимся с ними по некоторым вопросам. Я еще до войны был в партии, но фамилия у меня была другая. Закончил реальное училище, хотел стать техником в паровозном депо, потом выучиться на машиниста паровоза. Тут революция, попал на каторгу — по заданию партячейки испортил паровоз, который должен был везти воинский эшелон в Одессу, ловить потемкинцев, бежал, товарищи сделали другие документы, на Задорожного. Война, призвали на флот, как грамотный специалист, вырос до унтер-офицера по машинно-механической части, а как стали набирать механиков к вам в отряд, сам и напросился. Я ведь как только аэроплан увидел, стал мечтать о небе, паровые машины уже стали казаться допотопными монстрами. Уже в отряде стал кондуктором по авиации, пока Керенский это звание влетом 1917 не отменил.
— Да вы, я погляжу, мечтатель. И что же с нами будет, господин комиссар-мечтатель?
— Зря вы так, Александр Михайлович, видимо, все же обиделись на грубость. Поверьте, я не хочу вам зла. У меня приказ — защищать вас во что бы то ни стало, даже ценой жизни моей и моих людей.
— Приказ от кого? Ленина, Троцкого?
— Моего руководства, хотя мандат мой подписан Лениным и он подлинный.
— Да, везет мне на реалистов, предыдущий комиссар тоже был выпускник реального, но по коммерческой части. А вы, значит, специалист по авиационным моторам и кондуктор.
— Не все еще забыл, наверно. А чины и звания революция отменила. Вы меня кондуктором-то не называйте, я им всего месяц проходил, а то, что унтер, то братва знает. Вообще, если не возражаете, называйте меня по имени-отчеству, а в присутствии других — "гражданин комиссар". Мне ведь придется этакого держиморду играть, не все в моей команде 100 % мои люди, подозреваю, что пара осведомителей от Совета присутствует. Вы ведь не хотите, если меня заменят на какого-то реального держиморду, который введет здесь настоящий тюремный режим.
— А какая ваша истинная цель в отношении меня и моей семьи? Сохранить меня для революционного суда и публично повесить?
— Зачем вы так, Александр Михайлович… Я уже вам объяснял, что имею приказ защищать вас ценой собственной жизни и чтобы ни один волос с вашей головы или головы ваших детей не упал и передать вас живыми и здоровыми вашим друзьям.
— А кто они, если не секрет?
— Секрет. Пока, по крайней мере. А ближайшая цель — обеспечить вашу и семьи безопасность от действий Ялтинского Совета, которые могут последовать уже в ближайшие дни и даже часы. Поэтому объявите вашим домочадцам, чтобы собирались и готовились к переезду в Дюльбер. В ай-Тодоре оставаться небезопасно, ваше имение плохо подходит для обороны. Вот Дюльбер — другое дело, из всех ближайших дворцов, он — наиболее подходящий. Там уже находятся Великие князья Николай Николаевич и его сын — Петр Николаевич. Утром я уже был у них, отдал соответствующие распоряжения по подготовке места и расставил охрану, а с другой половиной людей и пулеметами выехал к вам.
Я вспомнил, что сам смеялся над Петюшей, когда он строил этот, как я тогда выразился "Замок Синей Бороды". Вот как повернулась жизнь. Главный военный инженер построил дом-крепость, где моей семье предстоит скрываться от покушений.
6
Кондуктор — унтер-офицерское звание на флоте (ударение на последний слог). Требовало получения определенного образования, и сдачи унтер-офицером специального экзамена. У кондукторов была своя кают-кампания, они получали довольно приличное денежное содержание, носили офицерские форменки. Во время войны кондуктор мог получить первое офицерское звание — прапорщика по адмиралтейству (в мирное время производства в прапорщики по адмиралтейству не было). Аналог в нынешнем флоте — мичман (в императорском флоте мичман — это первое офицерское звание). Когда летом 1917 г начались репрессии против офицеров флота, под них попали и кондукторы, как ближайшие помощники офицеров и это звание было отменено (офицерские чины были отменены еще ранее). Следует сказать, чтобы не было путаницы, нижние чины (матросы 1 и 2 статьи, унтер-офицеры 1 и 2 статьи, боцманматы и боцманы (до 1910 г — квартирмейстеры) и кондуктора и старшие боцманы имели воинские звания, а офицеры имели чины: от мичмана до капитана 1 ранга. Так что Задорожный имеет специальное образование и был почти что офицером, но не афиширует этого.