Не поймет каноник, — Абеляра
Так волнует эта ласка-кара,
Так терзаемая плоть мила,
И не с хриплым гневом, а с любовью
Орошает кара деву кровью,
Как забава райская, светла.
И на тело, где пылают розы,
На багряный свет от каждой лозы,
На метанье белых, стройных ног,
На мельканье алых пяток голых,
Окружен толпой харит веселых,
Улыбается крылатый бог.
4 февраля 1910
Старый дом развалится,
Домовой не сжалится,
В новый дом уйдет,
И на новоселие,
На свое веселие
Всех чертей сберет,
Нежитей, кромешников,
Угловых приспешников.
Леших, водяных,
Старую кулиману,
На печи поиману,
Два десятка лих.
23 февраля 1910
140
Болен хоженька
Уж четыре дня.
Милый боженька,
Пожалей меня.
Исцеление
Ты сынку пошли.
Страшно тление
В глубине земли.
Мало видывал,
Травки мало мял.
Ручки вскидывал,
Жалобно кричал.
Разве сделали
С ходнем что не так?
Бело тело ли
Загрызет червяк?
Молим боженьку, —
Старых пожалей,
И на хоженьку
Свой елей пролей.
20 апреля 1910
141
Беден бес, не ест он хлеба,
Не залезет он на небо.
Он гордыней обуян.
— Помолись, простят. — Не хочет.
Хоть и страждет, да хохочет,
Вечный страж низинных стран.
Он уродливый, рогатый,
Копытастый да хвостатый,
И дыханье — серный смрад.
Широко расставив уши,
Ловит грешные он души,
Чтоб тащить их прямо в ад.
26 мая 1912
142
Хотя и пустынна дорога,
Но встретится кто-то чужой, —
О камень споткнешься немного,
Смутясь, загорелой ногой.
На пыльной одежде недобрый
На миг остановится взгляд,
Как будто ты встретился с коброй,
Точащей укусами яд.
А то прогремит таратайка
С сухим дребезжащим смешком:
«Вот, пыли моей поглотай-ка,
Уж если идешь босиком!»
В версте от торговой деревни,
Скрывая насмешку слегка,
Хозяйка дорожной харчевни
Подаст мне стакан молока.
Она раскраснелася ярко,
Дородней коровы своей:
— Теплынь, в сапогах-то, знать, жарко,
Дешевле без них и вольней!
18 сентября 1912
Все мы, сияющие, выгорим,
Но встанет новая звезда,
И засияет навсегда.
Все мы, сияющие, выгорим, —
Пред возникающим, пред Игорем
Зарукоплещут города.
Все мы, сияющие, выгорим,
Но встанет новая звезда.
6 марта 1913
Вагон. Буда — Уза
144
Безумные слова,
Всего глупее в мире,
Что будто дважды два
Всегда, везде четыре.
Меж небом и душой
Ты не построишь крышу,
И от тебя, друг мой,
Я этих слов не слышу.
И ты всегда права
В любви, как и во гневе,
И все твои слова —
Плоды на райском древе.
23 октября 1913
145
РЕКЛАМА КОНТОРЫ ОБЪЯВЛЕНИЙ
Мы — добрые черти, веселые черти.
Мы всех как-нибудь утешаем.
Несите смелей объявленья о смерти.
До полночи мы принимаем.
Тоску об усопших нам сыпьте в кисеты.
Со смертью никто ведь не спорщик.
А утром идите в контору газеты, —
Возьмет объявленье конторщик.
Он мудрою притчею вас не утешит,
Квитанцию выдаст, да сдачу.
Кисет для печали женой его не шит,
Цены он не знает для плачу.
Не ночью, не утром, умри на закате,
Пусть вечером пишут некролог.
Вдову мы утешим в прискорбной утрате,
И плач ее будет недолог.
25 февраля 1916
Вагон. Мценск — Орел
146–147
ТАНКИ
1
Осыпайтесь, лепестки
Сладкого жасмина
Легче грезы.
Не настигнут вас угрозы,
Не найдет кручина.
2
Мне упрек не шлите,
Милые цветочки,
Взятые в полях.
Вам увянуть скоро,
А мои мечты бессмертны.
29 июня 1916
В таинственную высь, в неведомые веси,
В чертоги светлого и доброго царя
Зовет настойчиво нездешняя заря.
Там чародейные вскипают смеси.
Душа упоена, земные гаснут спеси,
И с бесом говоришь, веселием горя,
Все знание свое попутчику даря,
И бес несет во всё уюты в дальнем лесе.
Откроет пред тобой заросший мохом склеп
Веселый Рюбецаль, покажет груды реп.
Желанью каждому ответит формой крепкой
В руках кудесника скользящий быстрый нож.
И станет правдой все, что было прежде ложь.
И отроком бежит, что вырастало репкой.
20 июня 1918
149
Душу вынувши из тела,
Разве радуется Смерть?
Ей убийство надоело,
Иссушило, словно жердь.
Истомилась от размахов
Умерщвляющей косы,
Извелась от слез и страхов.
Жаль ей сгубленной красы,
Тошны ей на диком пире
Токи терпкого вина.
Изо всех, живущих в мире,
Ныне всех добрей она.
вернуться
Нежить— не живой, не человек, не наш, иной — нечистая сила.
Кромешники —общее название нечистых духов; порожденные «кромешной мглой», существа «иные», находящиеся «на краю», «вне», за пределами здешнего мира.
Угловые приспешники —домовые, обитающие по углам.
вернуться
Пред возникающим, пред Игорем… —Триолет посвящен поэту Игорю Северянину (Игорь Васильевич Лотарев; 1887–1941), которому в начале 1910-х гг. Сологуб покровительствовал. Северянин вспоминал: «…в 1912 году я познакомился с Федором Кузьмичом Сологубом, представившим меня петербургскому литературному миру на специальном вечере в своем салоне на Разъезжей. Он написал мне восторженный триолет („Восходит новая звезда“) и не менее восторженное предисловие к моей книге — „Громокипящий кубок“» (см. в публикации Е. Ю. Филькиной: Судьба поэта (Из воспоминаний Игоря Северянина) // Встречи с прошлым. М., 1982. Вып. 4. С. 132). Текст триолета, упомянутого Северяниным, не обнаружен; в авторском библиографическом указателе стихотворение «Восходит новая звезда» также отсутствует. Вероятно, Северянин неточно цитирует одну из строк публикуемого стихотворения (у Сологуба: «Но встанет новая звезда…»). Триолет был написан во время турне Сологуба и Чеботаревской, предпринятого совместно с Северяниным в 1913 г. по югу России с чтением лекции «Искусство наших дней» и поэтическими выступлениями.
вернуться
Рюбецаль— горный дух, олицетворение непогоды в немецкой народной поэзии; добродушен, но вспыльчив, хорошим людям помогает, злым причиняет разные неприятности — сбивает с пути, наталкивает на пропасти.