— Брось, Джемма, — покачал головой французский археолог. — На самом деле ты в это не веришь.
— А, может, верю? Также существуют истории русского исследователя, путешествовавшего по Азии в 1900-х годах. Он утверждал, что высокопоставленный аббат монастыря одарил его фрагментом чинтамани.
Остальные археологи мученически застонали.
Кэл смотрел, как Дэни увлеченно наблюдает за начавшимися дебатами. Добродушные споры, какие порой бывали в кругу его семьи. Персефона Вард частенько разглагольствовала о какой-нибудь сумасшедшей теории или заговоре. Отец, в свою очередь, терпеливо констатировал факты. А Кэл, Дек и Дарси вставляли провокационные комментарии. Зная о семье Дэни, Кэл решил, что для нее происходящее в новинку.
— А потом ты заявишь, что чинтамани создан инопланетянами, — улыбнулся доктор Оукли.
Джемма фыркнула.
— Русский исследователь сказал, что ему сказали, что чинтамани связан с восемью бессмертными Китая с горы Куньлунь.
— Бред сивой кобылы, — сказал Жан-Люк.
— Не бред, пока не доказано обратное, — парировала Джемма.
— Все это очень интересно, — сказала Дэни. — Правда или вымысел, но все равно удивительно, что про один камень сложено так много историй.
Кэл почувствовал упавшие на руку капли воды. Он поднял взгляд в тот момент, когда огромная молния осветила небо за деревьями.
— Надеюсь, никто не возражает промокнуть.
Все добродушно заворчали. Взяв планшет, Сэм направился прямиком к своей палатке. Археологи похватали свои вещи и последовали его примеру.
Жан-Люк кивнул Кэлу.
— Я готов принять первую смену.
— Спасибо, Жан-Люк. Если увидишь или услышишь что-нибудь тревожащее, разбуди меня.
Накинув легкий дождевик, Дэни убедилась, что фотоаппарат прикрыт. Она взяла один из фонарей на аккумуляторах, но к своей палатке не пошла.
— Ты куда?
Дэни обернулась через плечо.
— Хочу сделать еще несколько снимков храма. Не бойся, папочка, я не уйду далеко.
— В храме слишком темно, чтобы фотографировать.
Она приподняла фонарь повыше.
— Хочу сделать несколько экспериментальных кадров в свете фонаря.
Начавшийся дождь хлынул волной, и Дэни сорвалась с места.
Быстро обойдя лагерь круго́м, Кэл убедился, что все в команде безопасно обустроились на ночь. Он был более чем уверен, что бандиты «Силк Роад» сейчас слишком заняты своими ранениями, чтобы рисковать следовать за группой. Однако Кэл смог бы успокоиться только когда прибудут Логан с Морган.
К тому времени, как он нырнул в храм, с его волос стекала вода, а промокшая рубашка липла к телу. Кэл зашел в основную секцию, залитую золотистым светом фонаря. Подняв взгляд, Дэни опустила камеру.
— Льет дождь?
В ту же секунду прогремел гром.
— И как ты догадалась?
Кэл был более чем рад, когда ее взгляд задержался на его груди. Он почувствовал, как резко участился пульс.
Дэни оглянулась на покрытую гравюрами стену.
— Здесь так красиво. Я не знаю…что-то здесь взывает ко мне. Мне хотелось убедиться, что я сфотографировала все фигурки на всех четырех стенах.
Потянувшись, она коснулась гравюры наги. Жестокое змееподобное существо на изображении свернулось кольцами и подняло голову.
— Что-то в тебе взывало ко мне с тех пор, как ты нагрубила мне в Ангкор Ват.
Дэни медленно обернулась, и Кэл заметил, что она покрепче ухватилась за фотоаппарат. Их взгляды встретились. Воздух между телами будто наэлектризовался, и Кэл почувствовал в животе накаляющийся шар желания.
— Кэл…
Он шагнул к ней. Наблюдая за его приближением, Дэни замерла столь же неподвижно, как каменные фигурки на стене. Он остановился в шаге от нее.
— Момент истины, Дэни. Ты продолжишь сбегать или позволишь мне получить тебя? — Кэл приблизился еще на несколько дюймов, пока объектив камеры не уперся ему в грудь. — Прекратишь отрицать то, что чувствуешь, и прислушаешься к своим инстинктам?
Он не отводил взгляда от лица Дэни, желая увидеть каждую промелькнувшую на нем эмоцию. Она сделала прерывистый вдох.
— Я всю жизнь прислушивалась к голосу разума…
Потянувшись, Кэл ухватился за фотоаппарат и, осторожно сняв его с ее шеи, положил на ближайший выступ.
— Никакой камеры, Дэни. Никаких щитов. Никаких призраков прошлого, — он наступал, пока она не прижался к стене, а он не придавил ее грудь своей. Желание с ревом неслось по телу, соответствуя бушующей снаружи стихии. — Просто чувствуй.