— Смотри, — сказал Чарли. — Мэри улетает.
Ник посмотрел туда, где приземлился «Гинденбург», и увидел, что он поднимается в воздух.
— Нужно было дождаться ее под деревом, — сказал Ник. — Тогда бы мы наконец встретились лицом к лицу.
— Не, ничего бы не вышло, — предположил Джонни-О. — Если бы она тебя там увидела, даже спускаться бы не стала.
Конечно же Джонни был прав. Но Ник не мог заставить себя отбросить мечту о новой встрече с Мэри. Он не хотел видеть ее побежденной, просто мечтал посмотреть на нее. Побыть рядом. Что бы ни случилось между ними, Ник продолжал ее любить. Чарли или Джонни-О его бы не поняли, но для Ника это было яснее ясного, ведь он понимал Мэри, наверное, лучше, чем она сама. Она стала жертвой своей пуританской натуры — страсть к порядку, который она во что бы то ни стало пыталась насадить в Стране затерянных душ, поработила ее. Ник мечтал открыть ей глаза на истинное положение дел, объяснить ей, что вреда от ее действий больше, чем пользы. Потом, мечтал он, я буду рядом, чтобы утешить ее, помочь пережить горький момент познания истины, разочарование от того, что все, во что она верила, рушится и распадается на глазах. Поняв, как она ошибалась, девушка наверняка захотела бы принять точку зрения Ника, и они могли бы вместе отыскивать и освобождать затерянные души. Такую Мэри он любил бы еще больше. И она могла бы стать такой.
Каждый раз, опережая ее, освобождая из расставленной ею ловушки очередного несчастного узника, Ник мечтал встретиться с Мэри лицом к лицу. Ему хотелось увидеть, как гнев на ее лице сменяется нежностью. Он знал, что и Мэри продолжает любить его. Но она всегда избегала встречи. Мэри определенно поклялась не возвращаться в тот злополучный день на базе в Лэйкхерсте, когда она рассталась с Ником, влепив ему пощечину.
— Взяли курс на север, — заметил Чарли. — Хочешь следовать за ней?
— А где мы? — спросил Ник.
Чарли сверился с картой.
— Где-то в Вирджинии. К востоку от Ричмонда.
Так далеко они еще никогда не забирались, но Ник разговаривал с встречавшимися по пути детьми, и они рассказывали ему разные истории о том, что происходит на территориях, лежащих дальше к югу. Главным образом, конечно, слухи. Многие из этих историй в мире живых казались бы неправдоподобными, но здесь, в Стране, все было возможно. Значит, Мэри избегает встречи, подумал Ник. Вероятно, так и будет продолжаться, если не случится полномасштабного конфликта.
Нику было ясно, что, расставляя ловушки, Мэри хотела как можно скорее собрать на борту летающего корабля большое количество детей, из которых впоследствии можно было бы сформировать армию. Хорошо, Мэри, подумал Ник. В эту игру можно играть и вдвоем.
— Бери курс на юг.
Чарли покачал головой.
— Не могу. На карте не отмечены дороги к югу от Вирджинии. И зачем тебе туда, кстати? Там дикие территории, неизведанные земли.
Ник даже фыркнул от расстройства, услышав эти слова.
— Господи, да я только это и слышу! Дикие территории на западе, неизведанные земли на юге…
— Слушай, ну а я виноват, если никто не знает, что там?!
— Не виноват. Но ты спроси кого угодно, где мы сейчас? Уверен, любой скажет, что мы и сейчас на неизведанной земле.
Для живых людей в наше время расстояние перестало играть такую важную роль, как раньше. Нынче добраться от побережья до побережья, да что там, до любой точки на планете — дело нескольких часов. Но в Стране затерянных душ все иначе. Для своих обитателей она полна белых пятен. Возможно, решиться провести рейд по неизведанным землям было бы легче, обладай Ник внушительной командой, но, в отличие от Мэри, мальчик не был заинтересован в большом количестве подопечных. Наоборот, он видел свою задачу в том, чтобы находить призраков и помогать им отправиться туда, куда они не добрались с первой попытки. А раз так, сама идея большой команды противоречила его устремлениям. У него были помощники — Джонни-О и Ту-ту Чарли, но этого было недостаточно. Пришла пора менять приоритеты.