– Это одна из возможностей, Уотсон. Скальпель мог быть изъят и символически – тонкий намек на преступного маньяка.
– Почему же тот, кто послал инструменты, не объявился?
– Причин может быть множество. Но одной из главных я считаю страх. Думаю, что со временем мы узнаем правду.
Холмс погрузился в размышления – состояние, которое мне было хорошо известно. Я знал, что сейчас бесполезно продолжать расспросы. Откинувшись на спинку сиденья, я угрюмо смотрел в окно, а поезд мчал нас к Паддингтонскому вокзалу.
ЭЛЛЕРИ СОПРОТИВЛЯЕТСЯ
Эллери поднял глаза от рукописи.
Грант Эймс, приканчивая энный бокал, с нетерпением спросил:
– Ну как?
Эллери встал, подошел к книжному шкафу. Нахмурившись, он стал искать что-то в книге, которую снял с полки. Грант ждал. Эллери поставил книгу на место, снова сел.
– Кристиансоновская.
Грант смотрел на него, не понимая.
– Согласно справочнику, фирма «Кристиансон» была известным производителем писчебумажных принадлежностей тех времен. На бумаге тетради ее водяной знак.
– Значит, сомнений нет!
– Не в этом дело. Кто-то пытается навязать мне рукопись, но я ее не беру. Если это подлинник, я не могу себе этого позволить. Если это подделка… Эллери рассеянно подергал себя за нос.
– Вы уверены, что ее положили в вашу машину во время той поездки?
– Больше негде было.
– Надпись сделана женщиной. А сколько там было женщин?
Грант пересчитал по пальцам.
– Четыре.
– Не было ли в их числе книжного червя? Коллекционера? Библиофила? Старушки – синего чулка, от которой пахнет лавандой и мускусом?
– Господь с вами! Четыре юные смазливые милашки, которые старались выглядеть как можно более соблазнительно. В погоне за мужьями, естественно. Честно говоря, Эллери, не думаю, чтобы хоть одна из них могла отличить Шерлока Холмса от Аристофана. Но вы с вашими сверхъестественными способностями могли бы найти виновницу за один вечер.
– Послушайте, Грант, в другое время я бы взялся за игру. Но я вам сказал: у меня очередная запарка. Просто нет ни минуты свободной.
– Значит, на этом вы ставите точку. Маэстро? Можно подумать, что вы литературный поденщик. Я ему даю в руки потрясающую таинственную историю…
– А я, – сказал Эллери, бросая тетрадь на колени Гранту Эймсу, – возвращаю ее вам. У меня есть предложение. Ставьте бокал и бегите сами искать свою шутницу.
– Значит, рукопись вас не захватила?
– Захватила, что говорить. – Эллери нерешительно снова взял тетрадь.
– Узнаю старого друга! – Эймс встал. – Почему, собственно, мне не оставить рукопись здесь? В конце концов она адресована вам. А я могу время от времени сюда заглядывать.
– Лучше пореже.
– Очень любезно… Ладно, постараюсь беспокоить вас поменьше.
– Чем меньше, тем лучше. А теперь не пора ли вам отчаливать, Грант? Я серьезно.
– Вся беда, дружище, в том, что вы мрачная личность. Сплошная скука. – Эймс обернулся в дверях. – Кстати, закажите еще виски. Ваши запасы кончились.
Оставшись один, Эллери постоял в нерешительности, потом положил тетрадь на диван и направился к письменному столу. Снова потянул себя за нос.
Тетрадь спокойно лежала на диване.
Эллери вставил чистый лист в пишущую машинку. Поднял кисти рук, размял пальцы, задумался и кончил тем, что быстро напечатал шуточную сентенцию:
«Господь, – сказал Никки, – любит охотно лающего»[2].
– Ладно, – проговорил Эллери, – еще одну только главу.
Он вскочил, подбежал к дивану, схватил рукопись, открыл ее на главе 3 и погрузился в чтение.
Глава 3
УАЙТЧЭПЕЛ
– Между прочим, Холмс, куда подевался Уиггинс?
Я задал этот вопрос на следующее утро в квартире на Бейкер-стрит. Накануне вечером, по возвращении из замка Шайрс, мы поужинали в буфете на вокзале, после чего Холмс сказал:
– Сегодня вечером в Альберт-холл концерт молодого американского пианиста Бентона. Я всячески рекомендую его, Уотсон.
– Не знал, что в Штатах есть выдающиеся пианисты.
Холмс рассмеялся.
– Полно, дружище, перестаньте нападать на американцев. Прошло уже больше столетия, и они неплохо справляются там у себя.
– Вы хотите, чтобы я вас сопровождал? С радостью.
– Я предлагаю вам пойти на концерт. Мне надо кое-что расследовать, что лучше сделать вечером.
– В таком случае я предпочитаю кресло у камина и одну из ваших увлекательных книг. – Рекомендую книгу, которую я недавно приобрел: «Хижина дяди Тома». Автор – американская леди по фамилии Стоу. Печальная история, написанная, чтобы побудить нацию исправить великую несправедливость. Насколько мне известно, именно она была одной из причин войны между штатами. Ну, мне пора. Может быть, позднее я присоединюсь к вам, и выпьем по рюмочке перед сном.
2
Эллери Куин сочинил «спунеризм» – своего рода шутку, или остроту, основанную на перестановке в словах букв, как правило, первых. От фамилии английского священника Спунера (1844 – 1930), который придумал эту шуточную игру слов.