Рис. 17. Съемный самодур.
Рис. 18. Сочетание самодура с воблером.
Подтяните с помощью узла бусинку вплотную к трубочке, и вы получаете возможность использовать монтаж, именуемый лесенкой, применяемый для еще более широкого диапазона действия снасти, чем даже одновременный облов разных слоев воды.
Воблер на полуметровом отрезке лески, нижний крючок самодура на двадцатисантиметровом поводке, средний — на пятнадцатисантиметровом, верхний — на десятисантиметровом, вот и получилась пресловутая «лесенка». Теперь вы сами легко догадаетесь насколько выше ваши шансы на успех в сравнении с рыболовом, использующим только воблер либо иную традиционную оснастку при подобном виде ловли.
Вряд ли найдется еще одна снасть, которую не просто можно сочетать с иными приманками, а частенько превращающаяся в основную часть оснастки, приносящую улов. Вращающаяся и колеблющаяся блесны, девон и кастмастер, как это ни покажется парадоксальным нередко начинают выполнять функцию грузила, стоит самодурным крючкам появиться на одном монтаже с ними. Вовсе не потому, что самодур отрицательно влияет на игру каждой из приманок, расположенных ниже, а по уже названной причине. Таким образом, теперь не самодур, а блесны будут служить подспорьем вашей снасти, вызывая у хищников агрессию по отношению к более мелким псевдообъектам их охоты. Не подумайте только, что вы вообще лишитесь возможности изловить хищника на блесну в сочетании с самодуром, особенно при встрече снасти со стаей.
Применение силиконовых приманок, появившихся сравнительно недавно, значительно расширило наши рыбацкие возможности. Однако, среди моих давних самодуров есть и с резиновыми приманками, безотказно действующими и на судака, и на окуня во время ловли в лиманах. Самое приятное, в отличие от современных твистеров и виброхвостов, зубы хищников не оказывают на них никакого воздействия.
Почти четверть века назад в магазине «Динамо» многие одесские рыболовы приобрели искусственные креветки со специальными отверстиями и даже направляющим каналом для вывода крючка внутри приманки. О большем, чем просто надеть искусственные наживки на крючки удочек и самоловов, мы тогда не додумались. Самым естественным образом, рыба обходила неподвижно лежащую на дне резину десятой дорогой. Но, в конце концов, спустя многие годы я нашел достойное применение давным-давно приобретенным приманкам. После того, как вывел сквозь искусственную креветку крючок и навязал поближе к поддеву несколько золотистых и серебристых нитей, использовав для крепления и дополнительной маскировочной привлекательности тот самый елочный дождик синего цвета. Вряд ли что-нибудь лучше него смогло бы сымитировать усики живой креветки. По крайне мере, окуни и судаки, обитающие в лиманах, то есть там, где креветка с младых плавников составляет их естественный корм, полностью разделяют мою точку зрения.
Менее всего мне хочется показаться вам профессором рыбных дел. Просто давно сумел понять: для рыболова главное — не удача и клевое место, а умение делать правильные выводы.
Несколько дней назад перечитывал «Царь-рыбу» Виктора Астафьева, на сей раз в не кастрированной редакции и обратил внимание на один абзац: «До войны в низовьях Енисея серединой лета эвенки, селькупы и нгасаны ставили по берегу чумы и ловили подпусками-переметами красную рыбу, наживляя на уды кусочки подкопченных над очагами вьюнов. Очень лакомы, видать, эти кусочки, коли дурило-осетрище хватает их вместе с почти голым крючком. К цевью уд бойе всегда навязывали тряпочки, берестинки, ленточки. Но они везде и всюду любят делать украшения, и на одежду свою нашивают всякую всячину, и на обувь, однако из-за тряпочек этих, из-за нюха ли совершенно верного брали они рыбу центнерами. Наезжие артельщики, по сезонному договору промышляющие рыбу, возле тех же песков или островов паслись, но возьмут двух-трех осетришек, стерляди на варю и вся добыча. И тогда, переломив стыд и сердце, начинали они притираться своими наплавами к снастям бойе. „Почти так делаш? Рыпы плават мноко. Засем по реке колесиш, засем снасти путаш?“ Кочевали с места на место бойе, теряя дорогое промысловое время, но рыбу брали и брали, а наезжие тика в тику бросавшие переметы туда, где только что рыбачили инородцы, вынали голые крючки».
Чем не описание стационарного самодура, чьи крючки на очень длинных поводках сноровисто играют с помощью сильного течения? Обрати великороссы внимание на подобное обстоятельство, быть и им с рыбой. Если бы два десятка лет назад, при первом прочтении этой книги, я бы сумел сделать надлежащий вывод, до многого не пришлось доходить своим умом. Но, как общеизвестно, «хорошая мысля всегда приходит опосля».