В 1907 году Иосиф Сталин принимал активное участие в революционных событиях в Баку, за что и был отправлен в ссылку в Архангельскую область. И здесь в 1911 году он снимал комнату у некой Марии Кузаковой. Поскольку к тому времени они оба потеряли супругов, у них завязались отношения, Мария забеременела и родила сына Костю. Но в 1912 году ссылка Сталина закончилась, и он уехал из этих мест, чтобы больше никогда сюда не возвращаться…
Еще одну женщину Сталина звали Лидия Перепрыгина. Ей на момент любовных отношений с 37-летним Иосифом Джугашвили было всего 14 лет. А в апреле 1917 года она родила мальчика, который был записан как Александр Джугашвили, то есть под фамилией Сталина. В деревне Сталина стали преследовать за эти отношения с Перепрыгиной, и он вынужден был дать обещание, что женится на Лидии. Но лишь только срок ссылки истек, как Сталин убыл из села…
23 марта 1910 года в частном доме в Баку были арестованы мужчина кавказской внешности и молодая женщина. По свидетельству агентов наружного наблюдения, примерно полгода они совместно проживали здесь без прописки и по фиктивным документам. Однако жандармы хорошо знали, что мужчина – член бакинского комитета РСДРП Иосиф Джугашвили (подпольная кличка – Коба), который разыскивается департаментом полиции с августа 1909 за побег из ссылки. Арестованная же женщина оказалась Стефанией Леандровной Петровской и тоже членом бакинской организации РСДРП.
Познакомился же Сталин со Стефанией в Сольвычегодске, где оба находились в ссылке. Любил ли ее Иосиф? Скорее всего. По крайней мере, после освобождения женщина отправилась в далекий Баку. В тюрьме Сталин подал прошение о разрешении вступить с Петровской в законный брак. И 23 сентября 1910 года разрешение было дано. Однако в тот же день Иосифа отправили по этапу в ссылку в Вологду – досиживать срок. Стефанию же к тому времени освободили, однако за Сталиным она не поехала. Так и разлучились навсегда Коба и Петровская. А после 1929 года ее фамилия исчезла со страниц партийной печати. И как в дальнейшем сложилась ее судьба, неизвестно…
В ссылке в Вологде в 1911–1912 годах одним из наиболее близких знакомым Кобы стал бывший ссыльный Петр Чижиков. Как-то к нему из Тотьмы приехала девушка Пелагея (Полина) Ануфриева. Познакомившись с ней, Иосиф любил рассказывать внимательной слушательнице разные истории из книг… И хотя их знакомство было недолгим, расставаясь, Полина подарила ему свой нательный крестик, а Иосиф ей – книгу «Очерки западноевропейской литературы», надписав: «Умной, скверной Поле от чудака Иосифа». А расставшись с Ануфриевой, Сталин настолько погрузился в революционную деятельность, что и забыл свой вологодский роман…
В 1917 году Иосиф Сталин из сибирской ссылки вернулся в Петроград. И остановился он у товарищей по революционной борьбе Аллилуевых. Именно тогда между ним и 16-летней дочерью Аллилуевых – Надей начался роман.
Симпатичной девушке Иосиф наизусть читал чеховские рассказы, чем и очаровал ее. А уже в 1918 году, когда Надежде было почти 17 лет, они поженились. Со временем в семье родились мальчик и девочка – Василий и Светлана. Современники отмечали, что в этом браке была и любовь, и сильные чувства.
Сначала супруга Сталина работала в Наркомате по делам национальностей, затем – в секретариате Ленина, потом училась в Промакадемии, причем на одном курсе с Хрущёвым, которого позже познакомила с мужем…
Вместе они прожили четырнадцать лет. И, скорее всего, их совместная жизнь была далеко не легкой и не безоблачной, поскольку оба были упрямы, не умели вовремя смягчиться, отступить, пойти на компромисс…
И вот 8 ноября 1932 года произошла трагедия. Накануне вечером члены Политбюро с женами и другие приглашенные гости отмечали годовщину Октябрьской революции. У Сталина было хорошее настроение, и он напропалую флиртовал. И Надежда заревновала. Она ушла из банкета домой, заперлась в комнате и выстрелила себе в сердце из маленького немецкого пистолета «вальтер», подаренного братом. И умерла мгновенно.
Но что же произошло на том банкете? Светлана, дочь Сталина, писала: «А повод был не так уж и значителен сам по себе и ни на кого не произвел особого впечатления, вроде “и повода-то не было”. Лишь небольшая ссора на праздничном банкете в честь XV годовщины Октября. “Всего-навсего”, отец сказал ей: “Эй, ты, пей!” А она “всего-навсего” вскрикнула вдруг: «Я тебе не Эй!» – и встала, и при всех ушла вон из-за стола…»