Среди поклонниц Зыкиной были и такие «энциклопедисты», что знали почти все о ее личной жизни и творчестве. Хронику эту создавала не одна сотня фанаток. Многим из них честь и хвала. Благодаря им Зыкиной удавалось восстанавливать в памяти любые события жизни и концертной деятельности. Самой яркой фигурой среди них была работница ткацкой фабрики поселка Лукново Владимирской области Екатерина Рогалева, 25 лет подряд неустанно собиравшая всю информацию о Зыкиной. Она передала певице два толстенных альбома, в которых было собрано буквально все о Зыкиной: ее концертах, гастрольных поездках, встречах со зрителями, репертуаре, высказываниях певицы, ее привязанностях… В этом «исследовании» можно было найти любую справку. Например, дату любой поездки Зыкиной в Японию, США, Францию, что сказала певица на встречах с Шарлем Азнавуром, Марселем Марсо, со зрителями и слушателями на Уралмашзаводе, когда ей было присвоено звание заслуженной артистки Бурятской АССР… «Сколько вложено в каждую запись любви, труда, внимания», — восторгалась Зыкина, когда прочла и объемистый дневник Рогалевой, который она привезла вместе с альбомами. И когда мы с Зыкиной сели за работу над книгой «Течет моя Волга», альбомы Рогалевой нам пригодились.
Предлагаю читателям несколько записей из ее дневника с комментариями Зыкиной.
Впервые Катя услышала мою песню в 1966 году, когда ей было 11 лет…
«…Была ранняя осень. Легко и неприхотливо кружась, падали листья. Большое багряно-золотистое солнце медленно опускалось за горизонт. На асфальт легли огромные тени от зданий. В этот вечер я возвращалась домой из школы. Улица была пустынна. Я даже не заметила, как прошла половину пути. И вдруг послышалась песня. Неслась она из открытого окна дома, мимо которого я шла. Голос певицы мягко и задушевно пел о маме и о платке: „И тебя, моя мама, согреет оренбургский пуховый платок“. Я стояла как зачарованная, сердце мое клокотало, но песня словно растаяла в вечернем воздухе. Я пошла дальше, и во мне все продолжали жить эта песня и удивительный голос певицы…
Только месяца через два после „первого свидания“ с песней я узнала имя певицы — заслуженная артистка РСФСР Людмила Зыкина.
Нет, наверное, никогда не уйдет из памяти этот вечер!
Однажды я пришла к подруге Тане, слушавшей концерт по заявкам, что транслировался на радиостанции „Маяк“. Первая песня прозвучала по просьбе шофера из Рязани, называлась „По диким степям Забайкалья“. Следующую песню „Женька“ Жарковского и Ваншенкина просил включить в программу концерта воин-пограничник. Ведущий назвал фамилию певицы: „Поет Людмила Зыкина“. Ну что ж, Зыкина, так Зыкина, послушаем, подумала я. Но все же насторожилась — песня-то уж больно знакомая! И каково же было мое изумление, когда я услышала знакомый голос! Сразу узнала: тот самый голос, что слышала я, возвращаясь из школы! Радости не виделось конца!»
Вчитываясь в дневники Кати, я узнала о непростой судьбе, ее трудном детстве, когда девочке-подростку приходилось работать помощницей пастуха, чтобы помочь своей семье. Я удивлялась ее взрослению, ее умению понимать истинные ценности жизни, видеть красоту окружающего мира, несмотря на больное сердце и жизненные невзгоды. Меня особенно тронули ее слова: «Смогла ли бы я оценить труд окружающих людей, не преподнеси мне судьба такого испытания?»
«Уверена: не поняла бы я и творчества Л. Г. Зыкиной, ибо основа ее песен — широта души человеческой. В них гудит великая народная воля, высятся могучие страстные характеры, в них стоном стонет горе, костром горит ликованье. И, конечно, красота пахнущих медом лугов, кормящих хлебом полей…»
В дневнике Катя пишет о том, как начала собирать материалы для альбомов. Однажды, находясь в больнице, она случайно в стопке старых журналов нашла мой портрет:
«Вдруг взгляд мой упал на фотографию какой-то, по всей вероятности, певицы: выразительные глаза, слегка вьющиеся темные волосы, мягкие, приятные черты лица казались знакомыми. И тут только увидела: рядом со статьей большими буквами напечатан заголовок: „Поет Людмила Зыкина“. Через меня как будто ток пропустили. От счастья я завопила на всю палату: „Девчонки, я Зыкину нашла!“.
Вернувшись домой, я стала думать: куда поместить фотографию? На стенку? — Не пойдет! Тут в голову пришла блестящая идея: приклею-ка я ее в альбом! Шло время, к первой фотографии прибавились еще две, затем пять, вклеивались все новые и новые снимки, записывались песни — захватывающие сердце и душу…»