— Замолчи! — воскликнул совершенно рассерженный господин Бракель. — Чем бы ни был учитель Тинте, но твоя сказка, что его заклевал какой-то полководец фазанов, — чистая ложь! А вот он и сам идет сюда из леса.
Тут дети вскрикнули от испуга и разом убежали в дом.
Учитель Тинте в самом деле показался из березовой рощи, но в каком виде! Глаза его были дики и выпучены; парик разорван; шумя и жужжа кидался он из стороны в сторону, стукаясь головой о деревья так сильно, что даже раздавался треск. Увидя кувшин с молоком, неистово вскочил он прямо в него, и, расплескав почти все молоко, жадно проглотил то, что в нем осталось.
— Господи Боже! Что с вами, учитель Тинте? — воскликнула госпожа Бракель. — Или вы сошли с ума?
— Может сам черт вас отделал? — воскликнул в свою очередь господин Бракель.
Но Тинте, не обращая ни на что внимание, отскочил от кувшина и прыгнул в блюдо с бутербродами, уселся на его край и, распустив с громким шипением и жужжанием полы своего кафтана, начал загребать бутерброды тонкими ножками; потом вдруг полетел он, продолжая жужжать все сильнее и сильнее, к дверям дома, но не мог их найти и, заметавшись, точно пьяный, из стороны в сторону, стал с шумом колотиться в оконные стекла, которые только звенели и дрожали.
— Эй! — закричал господин Бракель. — Вы что, в самом деле с ума сошли?! Вы не только стекла разобьете, но и себя всего израните!
Господин Бракель попробовал схватить учителя за полы кафтана, но тот с удивительной живостью ускользнул от его рук. В эту минуту Феликс выбежал из дома с большой мушиной хлопушкой и подал ее отцу, крича:
— Папа! Папа! Вот тебе хлопушка! Прихлопни ею хорошенько гадкого Пепсера!
Господин Бракель и в самом деле схватил хлопушку, и тут-то началась охота за учителем. Феликс, Христлиба и госпожа Бракель, схватив салфетки со стола, напали с ними на него со всех сторон, а господин Бракель, колотя хлопушкой направо и налево, старался изо всех сил прихлопнуть учителя Тинте, увертывавшегося от ударов с необыкновенным искусством. Азартная охота разгоралась все сильнее и сильнее. Зумм — зумм, зимм — зимм — жужжал учитель; клип — клап, клип — клап — щелкал господин Бракель; хлоп — хлоп! хлоп — хлоп! — колотили салфетками Феликс, Христлиба и госпожа Бракель. Наконец, господину Бракелю удалось прихлопнуть Тинте по полам кафтана. Жалобно вскрикнув, шлепнулся Тинте об пол, но тотчас же придя в себя, поднялся опять с новой силой на воздух и, увернувшись от второго удара, которым господин Бракель наверняка бы с ним покончил, улетел с неистовым жужжанием в лес, где и исчез за березками.
— Ну слава Богу, мы разделались с этим проклятым Тинте! — сказал господин Бракель. — Больше, ручаюсь, он не переступит через мой порог.
— Уж, наверно, так, — подхватила госпожа Бракель, — этакие учителя принесут только вред вместо пользы! Хвастается науками, а сам весь как есть шлепнулся в кувшин с молоком. Хорош, нечего сказать!
Дети торжествовали.
— Ура! Ура! — кричали они. — Папа прихлопнул учителя по носу и прогнал его вон! Ура! Ура!
Что случилось в лесу после того, как прогнали учителя Тинте
Феликс и Христлиба вздохнули свободней, точно с сердца их свалилась свинцовая тяжесть. Особенно восхищала их мысль, что теперь, когда гадкий Пепсер улетел далеко, неизвестное дитя будет, наверно, опять прилетать и играть с ними. Полные радостных надежд, побежали они в лес, но там все было тихо и пусто. Песен соловьев и чижей слышно не было, а вместо тихого шелеста листьев и сладкого журчанья ручейка в воздухе слышался неприветливый вой ветра. Скоро небо заволоклось черными облаками, и заревела буря. Гром грозно рокотал вдали, высокие сосны, треща, раскачивали верхушками. Христлиба в страхе, вся дрожа, прижалась к Феликсу.
— Чего же ты боишься, — утешал он сестру, — ведь это гроза; нам нужно только побыстрее добраться до дому.
С этими словами он схватил Христлибу за руки и побежал, но оказалось, что вместо того, чтобы выбраться из леса, дети углублялись в него все дальше и дальше. Кругом становилось совсем темно; по листьям ударили тяжелые капли дождя; молния со свистом рассекала воздух. Дети остановились перед колючим, густым кустарником.