-Не стану отпираться,- поморщился он и склонил голову.- Но убивать ее и в мыслях не было. Это как-то бесчеловечно, а я с недавних пор перешел на светлую сторону…
Последние слова он выдохнул мне в рот, и я подалась навстречу, поднялась на цыпочки. Захотелось коснуться его губ, ощутить их вкус и его дыхание. Он целовал меня нежно, мягко, почти целомудренно, но жар поднимался из глубины тела, как разгорается пламя, в которое подкидывают дрова. Желание смело все преграды, затоптало мысли, остались только ощущения рук, кожи, губ. Словно в тумане я продолжала пятиться, пока не уперлась спиной в стол. Бен поднял меня и посадил на край, не разрывая поцелуя. Я охватила его талию ногами, стаскивая с него рубашку. Пульс колотился в висках, дыхание срывалось на хриплый стон, а голубое сияние сплетало наши тела. Бен целовал меня, ощупывая языком, а руки его забирались под мою майку, задирая ее, ласкающее скользя по спине. Мы так увлеклись, что появление Джоша на кухне стало сюрпризом.
-Я дико извиняюсь, что нарушаю ваш интим,- зевая, сказал он, следуя к холодильнику.
Я разорвала поцелуй, рефлекторно отстранившись, и посмотрела на Бена. Он тут же одернул мою майку, глядя прямо в глаза. Я оправила на нем рубашку, стараясь дышать ровно. Его пульс задрожал на моей коже, когда руки сомкнулись на талии и тесно прижали к груди. Джош небрежно почесал подбородок, обросший темной жесткой щетиной, и потоптался у стола с потерянным видом. Какая-то мысль сбила его с пути к заветному морозильному агрегату. Очевидно, наши страстные телодвижения в темноте. Но сейчас мы, как застывшее изваяние из переплетенных тел, уставились на него. Просияв и красноречиво хмыкнув, он направился в нужном направлении. Но на полпути замер, споткнувшись о невидимую преграду - на том самом треклятом месте, на полу. Тяжело вздохнув, Джош перешагнул через него и открыл дверцу в хранилище пищи. Божественный свет озарил темную кухню и полки с едой. Затрудняясь с выбором, Джош наклонился, чтобы тщательнее изучить представленный ассортимент, и Бен потянулся к моим губам. Я нахмурилась, взглядом остановив его. Похоже, из нас троих только меня смущало присутствие Джоша. Бен надменно вскинул бровь, прижавшись губами к моим губам, но еще не целуя. Я изобразила на лице суровое выражение, оно его не остановило. Иронично нахмурившись, Бен нежно укусил меня за нижнюю губу. Я невольно улыбнулась. Что же мы делаем?! Сегодня погибла моя сестра...
-Вовремя ты вспомнила,- вслух подумал Джош, запуская руку под белую футболку и потирая живот.
Я раздраженно закатила глаза. Мы, все трое в одной упряжке, слышали мысли друг друга, и эта близость иногда, мягко говоря, напрягала. Неожиданно обрушившаяся страсть смела мои щиты. Задвинув их на место и убедившись, что они стоят намертво, я бесшумно вздохнула.
Сразу прояснилось в голове, словно я протрезвела. Окинув взглядом кухню, я остановила его на том месте, где обнаружили тело сестры. Улыбка растаяла, и в груди болезненно сдавило. Я закрыла лицо ладонями, пряча слезы, заполняющие глаза.
-Вот кто тебя за язык тянул?- тяжело вздохнул Бен и погладил меня по волосам.- Все усилия коту под хвост.
Джош тихо зарычал.
-Я бы попросил шуточки про кота оставить в прошлом. Мое самолюбие задето,- он изъял из холодильника гору продуктов и охапкой понес их к столу. Захлопнув ногой дверь, достал из ящика разделочную доску и нож с широким лезвием.
-Ишь, какой нежный,- холодно фыркнул Бен и сжал меня в объятиях. Поцеловав в висок, он потыкался носом в мою щеку и все же заставил убрать руки и улыбнуться уголками рта. Опустив голову ему на плечо, я обвила руками шею, не открывая глаз. Мне хорошо здесь, тепло. Было бы так всегда... Бен поцеловал меня в шею, и по спине пронеслась волна сладостной дрожи. В такие моменты я начинала думать, как вообще можно его в чем-то подозревать?! Все мое существо дрожало от нежности, порхало рядом с ним, сердце трепетало пойманной бабочкой. Бабочкой, заключенной в его горячих, смертельно опасных ладонях.
-Моя кошачья ипостась претерпевает некоторые душевные волнения и требует уважения к себе,- тихо сказал Джош, разрезая на ровные ломти пышный круглый хрустящий батон. Он ловко смазал получившиеся лепестки хлеба маслом, накрыл тонкими ломтиками копченого мяса и полил соусом. Он готовил с любовью и азартом - с любовью к своему ненаглядному желудку.
-Твоя блохастая ипостась давно тапком не получала,- с улыбкой произнес Бен.- Оттуда и мысли о душе и самолюбии!