— Я забыла вам сказать, Владимир Иванович, — воскликнула Анна Александровна, — зимой он хотел бросить школу и уехать на целину!
— Что же ты, Максим, из десятого-то?
— Там, дядя Володя, какой простор! Ширь какая! Землю уснувшую оживить… Это — огромнейшее дело! — ответил Максим и улыбнулся.
Племянник радовал Орлова. В нем он увидел отблески своей юности, юности брата…
За разговорами прошло больше часа. Анна Александровна говорила мало и была чем-то озабочена. Наконец Орлов поднялся и стал прощаться. Максим искренне огорчился и стал упрашивать Орлова остаться ночевать.
— Мне не заснуть здесь, Максим… В другой раз.
— Обождите минутку, Владимир Иванович, вдруг сказала Анна Александровна. — Я должна вам кое-что передать. Совсем забыла сказать об этом.
— Что передать? — спросил Орлов.
Но она уже вышла из комнаты.
Орлов посмотрел на племянника, тот недоуменно пожал плечами, взглянул на дверь, в которую вышла мать. Слышно было, как в соседней комнате что-то скрипнуло, послышался слабый крик.
Вошла Анна Александровна. Лицо ее было бледно. Она растерянно уставилась на Орлова.
— Что с вами? — спросил он.
Максим подбежал к матери.
— Пропал пакет, — поспешно проговорила она, и поддерживаемая сыном, тяжело опустилась на стул.
Максим непонимающе смотрел на мать. Юноша впервые слышал о пакете. Невольно он взглянул на Орлова, как бы прося его помочь рассеять недоумение.
Орлов подошел к Анне Александровне и положил ей на плечо свою руку.
— О каком пакете вы сказали?
Она медленно подняла глаза и ответила:
— Уезжая на фронт, Саша отдал мне пакет с какими-то бумагами и просил передать его вам, как только вы приедете в Лучанск. И вот он пропал…
Анна Александровна встала и беспокойно заходила по комнате.
— Мама, не убрала ли ты его в другое место? Припомни, — сказал Максим.
— Простите, Анна Александровна, — мягко проговорил Орлов, крайне удивленный словами невестки. — Прошло столько лет после смерти Саши, много лет после окончания войны! Мы с вами переписывались все эти годы, и вы мне никогда даже не намекали о поручении брата… о каком-либо пакете…
— Хорошо, Владимир Иванович… Я все вам объясню… Сейчас важно другое — пакета нет, он исчез, его украли…
— Мама, припомни, где он у тебя был, — снова попросил Максим.
Анна Александровна с быстротой повернулась к сыну:
— Я все прекрасно помню!
Максим потупился и отошел к дивану.
Орлову было не по себе. Он никогда не предполагал, что его появление в этом доме будет омрачено. В то же время какое-то чувство жалости он испытывал и к невестке. Как можно мягче сказал:
— А может быть, не стоит расстраиваться, Анна Александровна?
В ее глазах мелькнула тревога.
— Что же все-таки могло быть в пакете? — вырвался у Орлова невольный вопрос.
— Не знаю.
— Где он у вас лежал?
— В Сашином столе.
— А когда вы видели последний раз этот злополучный пакет? — продолжал интересоваться Орлов.
— В январе или в феврале.
— Мама, ты напрасно волнуешься, — стараясь успокоить мать, сказал Максим. — Завтра днем надо хорошенько поискать.
Она не обратила внимания на слова сына, закрыла лицо руками и разрыдалась.
— Пакет украли твои товарищи, Максим! — внезапно крикнула Анна Александровна. — Кто-нибудь из них! Я теперь в этом уверена!
Анна Александровна стояла перед сыном, и ее лицо стало еще бледнее, глаза сделались совсем темными.
Максим попятился к стене и растерянно проговорил:
— Подумай, что ты говоришь…
— Они, они! Больше некому!
— Кого же ты подозреваешь? — сдерживая волнение, проговорил Максим.
— Кого, кого! Это не имеет значения. Факт остается фактом! — Она посмотрела на Орлова и продолжала, уже обращаясь к нему: — Вы понимаете, я целыми днями на работе. Дом в полном его распоряжении…
— Мама, пойми, что папина комната всегда заперта. Ты же мне запретила туда заходить, а тем более с товарищами. Ты это отлично знаешь…
— Ты меня не разубедишь, — сказала она.
— Я и не пытаюсь, — сухо ответил Максим и посмотрел на Орлова. — Извините, дядя, я пойду… В четыре утра выезжаем в велопоход…
Когда за Максимом закрылась дверь, Анна Александровна пожаловалась:
— Как трудно все же воспитывать детей!
— Мне кажется, Максим вам не причиняет особых забот.
— Это правда, — смиренно проговорила она и добавила: — Пойдемте, Владимир Иванович, я покажу, где лежал пакет.
Они вошли в маленькую комнату по соседству со столовой. Орлов вспомнил, как они с братом готовили тут уроки, занимались играми и разными ребячьими делами. Только теперь здесь все было по-другому. Стояли два шкафа с книгами, письменный стол, на стенах висели картины и небольшие портреты писателей. Анна Александровна включила настольную лампу, в комнате стало уютнее.
— Здесь Саша и работал?
— Да. Он очень любил свой кабинет, — грустно проговорила Анна Александровна.
Склонившись над выдвинутым ящиком стола, она показала, где был пакет…
— Странно… Все это очень странно, — вырвалось у Орлова. — Но что за пакет был? Какой он?
— По-моему, в нем лежало несколько тетрадей.
— Возможно, у вас с Сашей был какой-нибудь разговор об этом?
— Нет. Минут за двадцать до отъезда он прибежал домой и стал писать. Я несколько раз заглядывала сюда, но старалась не мешать, хотя мне очень хотелось быть с ним в эти минуты… Я тогда думала, что мы расстаемся надолго, а вышло — навсегда…
На глаза Анны Александровны навернулись слезы. Она опустила голову и нервно теребила носовой платок.
Орлов наконец попрощался и направился к двери. Она проводила его и у калитки сказала:
— Заходите к нам, Владимир Иванович…
— А как же! Зайду еще не раз…
Свою первую ночь в Лучанске Орлов спал плохо. Какой-то осадок был от встречи с невесткой. Но, следуя привычке, он проснулся ровно в семь часов, проделал гимнастические упражнения, принял холодный душ и почувствовал себя, как всегда, бодрым. Еще во время бритья мысли Орлова занял Роберт Пилади. Не переставал думать о нем и за завтраком, и идя на работу.
Солнечное утро сияло за окнами кабинета. Улица, на которой находилось здание управления, была оживленной, но шум, доносившийся в кабинет, не мешал Орлову. Он работал.
Совещание, проведенное вчера начальником управления, сразу как-то сблизило Орлова с работниками отдела. Они сегодня заходили к нему с такой деловой простотой, как будто он уже давно работал здесь.
Полковник Орлов в органах госбезопасности недавно — всего четыре года. До этого ветры западных и восточных границ Советской страны обвевали его более двадцати лет. С первых же дней пограничной службы он нашел в ней свое призвание и внимательно изучал приемы вражеских лазутчиков. В первые пять лет службы рядовым бойцом он задержал нескольких диверсантов и шпионов, и его, как отличника, послали в офицерскую школу. Длительный срок, напряженная обстановка, в которой пограничникам постоянно приходится быть, закалили характер Орлова и вместе с тем выработали в нем бережное отношение к товарищам по службе.
Но не все хорошо и гладко складывалось в жизни Орлова. В тридцать седьмом году, будучи начальником пограничной заставы в одном из пунктов на Дальнем Востоке, Орлов полюбил девушку-таежницу, и они поженились. Совместная жизнь их длилась всего месяц. Таня, так звали жену Орлова, обладала исключительной смелостью и трагически погибла в тайге при неравной схватке с тремя нарушителями государственной границы. Орлов не забыл ее до сих пор. Кому ведомо, какие переживания одолевают его, когда он находится в одиночестве и свободен от работы? А думы?… Кто их знает! После того рокового происшествия Орлов не пытался вторично жениться…
…Разработка плана оперативных мероприятий по розыску Роберта Пилади подходила к концу. Орлов откинулся на спинку кресла и закрыл глаза — ему надо было уяснить некоторые частности предстоящей работы, но в это время раздался стук в дверь.