Выбрать главу

Когда на колокольне бывшего Павловского монастыря часы пробили одиннадцать, на уснувшей Овинной улице, у дома Бочкина, вновь появился черноглазый мужчина. Он открыл калитку и проскользнул во двор. Овчарка выбежала из-за угла и, скользя кольцом цепи по проволоке, стала приближаться. Черноглазый, не отделяясь от калитки, к которой он прижался спиной, тихо свистнул и швырнул собаке небольшой белый кубик. Кончиком носа собака коснулась его, мотнула мордой и без единого звука, как подкошенная, свалилась на траву. Мужчина отошел от калитки, носком ботинка пододвинул кубик к открытой пасти собаки и направился к дому.

«Что это старая скотина делает?» — подумал он, увидев в одном из окон Бочкина. Старик в новом костюме стоял на коленях перед девушкой. Он что-то говорил, поминутно дотрагиваясь крючковатыми пальцами до ее руки.

Комната, в которой происходила эта сцена, имела странный вид: стены ее были увешаны портретами женщин. Мужчина с интересом смотрел на происходящее, и улыбка не сходила с его лица.

Черноглазый отошел от окна, обогнул дом и через веранду ловко проник внутрь. Включив карманный фонарик, он увидел, что находится в узком коридоре, устланном мягкой дорожкой. Из-за двери доносился голос Бочкина.

Погасив фонарик, мужчина открыл среднюю дверь и проскользнул неслышно в комнату. Там было темно. Голоса разговаривающих за перегородкой были отчетливо слышны. Бочкин уговаривал девушку остаться, называя ее по-стариковски нежно — Ленунчик, но она настойчиво просила отпустить ее, обещая зайти в другой раз. Бочкин умолял остаться. Девушка попросила пить. Слышно было, как старик пошел из комнаты. Черноглазый вздрогнул, над его головой вспыхнула яркая электрическая лампочка. Тут же вошел в комнату Бочкин и торопливо направился к небольшому столику, на котором стояли бутылки с вином, две вазы с фруктами и коробка с шоколадными конфетами. Не успел Бочкин протянуть руку к стакану, как почувствовал присутствие постороннего. Обернувшись, он слабо вскрикнул. Его лицо перекосилось, очки сползли на кончик носа, бородка вздрагивала. Черноглазый, как кошка, прыгнул к нему и прошептал:

— Ни звука! Я от Честера Родса!

Бочкин пытался что-то пролепетать, но его толстые губы только хлюпали.

— Немедленно удалите девчонку! — прошептал черноглазый, приблизившись губами к заросшему волосами уху старика и, схватив его за плечо, с силой подтолкнул к двери.

Бочкин медленно вышел, покачиваясь из стороны в сторону.

Мужчина прислушался и, убедившись, что старик вернулся к девушке, тихо подошел к столу, налил в стакан вина и, неторопливо попивая, слушал, как говорил Бочкин, что в доме, к сожалению, не оказалось кипяченой воды, что пора Лене идти… «Немного неправильно получилось, — подумал мужчина. — Девчонка может заметить такой крутой поворот… Черт возьми, а собака? Она же увидит собаку!» Но было уже поздно что-либо предпринять — старик с девушкой выходили на крыльцо.

Лена оттолкнула руку Бочкина и быстро сошла со ступенек. Она не могла не заметить перемены, происшедшей с Бочкиным. Теперь она даже верила, что какой-то разговор, послышавшийся ей за стеной, пока она одна оставалась в комнате, действительно был. Лене стало страшно. Она поняла, что прикоснулась к какой-то тайне в жизни киоскера…

— В молодости я, Елена Петровна, тоже был подвержен различным видениям. Галлюцинации мучили меня… Это с годами пройдет, — говорил Бочкин.

Лена вскрикнула, запнувшись за распростертую на траве собаку.

— Пион! — вырвалось у Бочкина. Он нагнулся и, увидев у морды собаки белый предмет, издававший неприятный запах, выпрямился и пискливо сказал: — Не пугайтесь, он спит, он не совсем здоров…

«Тут что-то происходит», — напряженно думала Лена, открывая калитку.

Бочкин, придержав ее руку, стал говорить о том, что они обязательно снова должны встретиться.

Лена облегченно вздохнула только тогда, когда за ней закрылась калитка. «Собака была здорова, он сам перед этим хвастался ее выносливостью», — подумала она.

Бочкин запер за Леной калитку и не двигался с места, встревоженно глядя на дом. Потом посмотрел на собаку, неподвижно лежавшую на траве. Наконец поднялся на крыльцо и решительно открыл дверь.