Орлов встал. У него было такое состояние, будто заглянул в очень интересную книгу, но ее внезапно закрыли.
— Итак, вы сторонник второго варианта, Тарас Максимович?
— Да. Слушайте дальше. Недели две назад в букинистическом магазине я купил книгу… Подождите, я ее покажу.
С этими словами Чуев встал, вышел из комнаты и минуты через две вернулся, держа в руках, небольшой томик в оранжевом бумажном переплете.
— Меня привлекло то, что книга совершила круг. Она когда-то принадлежала моему брату, о чем свидетельствует его личный штамп на титульном листе. Очевидно, Александра Ивановна продала эту книгу, она была у кого-то на руках и попала обратно в букинистический магазин. Факт сам по себе обыкновенный. Вот посмотрите…
Орлов взял из рук Чуева книгу и прочитал на обложке: «Ф. Содди. Материя и энергия, перевод с английского С. Г. Займовского, под редакцией, с предисловием и примечаниями Николая Морозова. Издательство «Природа», Москва, 1913». Выцветший штамп «Физик Николай Максимович Чуев» свидетельствовал о том, что книга действительно когда-то находилась в библиотеке старшего Чуева.
— Ну и что вы в ней нашли интересного, Тарас Максимович? — спросил Орлов.
— Откройте на сто семьдесят четвертой странице…
Чуев плотнее придвинулся к Орлову и следил за его пальцами, перелистывающими книгу.
— Вот. Читайте! — Указательный палец старого учителя ткнул в страницу.
Орлов читал вполголоса:
— Нетрудно убедиться, что хотя современная проблема — как освобождать по желанию скрытую в уране, тории и радии энергию для практических целей — и является новой, но в действительности это одна из самых древних проблем, на которую искони направлены были беспрестанные и безуспешные усилия человека…
— Теперь обратите внимание на заметку на полях, — тихо проговорил Чуев.
— С Адольфо Переро эту проблему мы разрешили еще три года назад…
Орлов посмотрел на Чуева. Лицо старика было возбуждено, глаза блестели. Затем он выпрямился и сказал:
— Эта надпись сделана рукой моего брата в тринадцатом или четырнадцатом году. Словом, как только он познакомился с этой книгой. Вот почему, Владимир Иванович, — вздохнув, сказал Чуев, — я и поверил во второй вариант.
Орлов молчал. Появилась мысль о возможной связи между событиями в домике Чуева и розысками Роберта Пилади. Он понимал случайность увлекшей его мысли и пытался изгнать ее из своего сознания. Но мысль эта была настолько цепкая, что чем больше он хотел отделаться от нее, тем притягательнее становилась ее новизна. Взглянув на Чуева, он увидел, что старик с надеждой смотрит на него.
— Что вам, Тарас Максимович, известно об Адольфо Переро?
— Очень мало. В тысяча девятьсот девятом году Переро читал лекции по радиологии в Глазговском университете в Шотландии, вообще он был страстным исследователем в области радиоактивных веществ…
Орлов сел на диван рядом с Чуевым и мягко спросил:
— Кто знал, что вас вечером дома не будет?
Чуев покачал головой.
— Никто.
— Говорили вы, что идете в гости? Например, кому-либо из своих знакомых молодых фотолюбителей?
— Абсолютно ни с кем не говорил, — ответил Чуев.
— А вы припомните. Это очень важно.
— Никому не говорил, — убежденно повторил Чуев. — Да и как я мог говорить, когда сам об этом узнал только за три часа до ухода к виновнику торжества. Как все это получилось… Я был на почте, выписывал газету и совершенно случайно встретил его, директора Алибина. Тут он и позвал меня к себе…
— Ну хорошо. Вы никому не говорили, что идете в такие-то часы к Алибину. Но когда он вас приглашал, мог кто-нибудь слышать ваш разговор?
— Безусловно, могли, — мы не одни находились на почте.
— Не можете ли припомнить, кто около вас был в тот момент?
— Вот этого не могу, Владимир Иванович, — развел руками Чуев. — При всем желании.
— Допустим, у вас действительно был тот, кто ищет какие-то документы или еще что-нибудь. Надо полагать, что это опытный в такого рода делах специалист. И вот возникает вопрос: почему же он грубо сработал и не замаскировал свои поиски под откровенную кражу? Грабитель мог взять больше, а польстился только на сторублевую бумажку… Вот почему я сомневаюсь в правильности вашего вывода…
Чуев пожал плечами и ответил:
— Я думал об этом еще до вашего прихода. Возможно, что здесь был не сам, как вы его называете, «специалист», а кто-то из подосланных им лиц, может быть, человек малоопытный…