— Сами же французы говорят: нельзя сделать омлет, не разбив яйца.
— Да, но не режем ли мы курицу для того, чтобы сделать омлет?
Полковник засмеялся:
— В таком случае это соседская курица…»
Уинстон Черчилль выдвинул доктрину, согласно которой полагалось «выбомбить Германию из войны». Тысячи союзных бомбардировщиков днём и ночью превращали в мусор европейские города. Не только немецкие, но и те, которые находились на оккупированной Германией территории.
Но экономические связи, сложившиеся в довоенном мире, диктовали свои условия. Оказывается, бомбить можно было далеко не всё.
И в то время, когда горели города и гибли мирные жители, с конвейеров нетронутых заводов рейха сходили новые танки, самоходки, орудия. «Откуда проклятые джерри их берут?!» — восклицали английские, американские, канадские, австралийские солдаты, изо всех сил стараясь приблизить победу ценой своих жизней.
Ни знаменитая Континентальная блокада, установленная Наполеоном против Англии, ни «волчьи стаи» подводных лодок адмирала Дёница, стремящиеся нарушить морские коммуникации, ни экономические санкции ООН не могли коренным образом изменить ситуацию до тех пор, пока за кулисами войны переплетались финансовые интересы государств и существовал «чёрный рынок».
«За несколько дней до окончания войны, во время визита в Бремен, при осмотре недостроенных германских подлодок было обнаружено по клеймам, что наиболее ценные детали аккумуляторов изготовлены фирмой „Виккерс — Армстронг“ в Англии в 1943 году.
Дело в том, что монопольные концерны враждующих наций поддерживали между собой постоянный контакт через швейцарские банки и порой устанавливали единые цены. Например, британский химический концерн „Империал кемикал индастриз“ с немецким „И.Г. Фарбениндустри“.
В окрестности Гамбурга остался целым и невредимым машиностроительный завод, хотя сам Гамбург, его промышленные пригороды и даже далёкие окрестности были совершенно разрушены бомбардировочной авиацией. Дело в том, что в завод был вложен английский капитал.
Примеров множество. Нетронутыми остались судостроительные верфи „Блом унд Фосс“ в том же Гамбурге, моторостроительный завод в Золтау, огромный танковый и орудийный завод „Ганомаг“ в Ганновере. Его директор предложил союзникам пустить завод на второй же день после занятия Ганновера американцами, обещая производство танков и пушек. Целыми остались заводы в Оснабрюке, Любеке, Альтоне. (…)
Иногда создавалось впечатление, что англо-американское командование сознательно избегало их бомбить».
Но если представляющие экономическую ценность заводы оберегаются или восстанавливаются, города постепенно отстраиваются, население возрождается, то существуют необратимые потери, которые не поддаются восстановлению несмотря на любые вложенные средства. Это потери произведений искусства, памятников истории и культуры всего человечества. Во время любой войны они гибнут тысячами.
В исторической литературе сплошь и рядом сталкиваешься с фразами: «К сожалению, эти уникальные творения были вывезены во время оккупации и бесследно исчезли», «коллекция была разграблена и сожжена», «бесценный архив погиб во время воздушного налёта», «эти шедевры гениального мастера пошли на дно вместе с торпедированным транспортом».
Так, турецкие артиллеристы-«топчи» тренировались в стрельбе, наводя орудия по знаменитому египетскому сфинксу близ пирамиды Хеопса, нанося ему непоправимый ущерб.
Некоторые почему-то приписывают это злодеяние французской армии конца XVIII века, но Наполеон, привёзший с собой более ста крупнейших учёных для изучения истории Египта и назначивший вознаграждение каждому, кто сообщит об исторической находке, вряд ли позволил бы своим канонирам подобное «баловство».
Всё, что не представляет ценности для нужд войны, безжалостно губится огнём и мечом в ходе сражения, или уничтожается солдатами в приступе вандализма.
Война будит в человеке варварские инстинкты.
Для спасения предметов культуры и искусства приходится выделять специальные команды, перед которыми ставится боевая задача на их охрану. Приказ есть приказ, и дисциплинированные бойцы стреляют во всякого, кто посягнёт на доисторические кости мамонта или на полотно с непонятными «каракулями» художника-абстракциониста.
Зато необычайно ценными на фронте могут оказаться тёплые штаны, фляга спирта, кусок мыла, «почти совсем новый» матрац.
Когда в 1979 году китайские войска вторглись во Вьетнам, то из трёх временно занятых северных провинций вывозили абсолютно всё, что можно было увезти: поленницы дров, сельскохозяйственные удобрения, мотыги и лопаты. Оккупанты даже разбирали железнодорожные пути и отправляли в Китай шпалы и рельсы.