ЕРМАКОВ. Абсолютное время восемьдесят восемь суток, один час тринадцать минут. Начинаю посадку на Плутон. (Поворачивается к микрофону интеркома — внутреннего телефона.) Старт через пять минут. Даю Солнце.
Кают-компания. Экран гаснет и загорается снова. На этот раз он полон звезд и между ними — одна, ослепительно яркая…
БЫКОВ. Что это?
СПИЦЫН. Солнце, Алеша. Перед спуском на планету есть обычай последний раз посмотреть на Солнышко.
ЮРКОВСКИЙ (задумчиво). Сколько раз спускался на другие планеты, но никогда еще не видел его таким крошечным.
ГОЛОС ЕРМАКОВА. Три минуты до старта.
СПИЦЫН (отвечая Юрковскому). Шесть с половиной миллиардов километров за спиной.
Экран гаснет, вспыхивает свет.
ГОЛОС ЕРМАКОВА. Старт!
Все обретает вес. Оседают в креслах люди. Падает книжка, катится по полу авторучка.
БЫКОВ. А почему Анатолий Борисович в рубке? Разве спуск не автоматический?
ЮРКОВСКИЙ (с досадой). Кто же спускается на автоматах в кипящей атмосфере?
СПИЦЫН. Нас же раздавило бы, как улиток под каблуком.
БЫКОВ (недоуменно). А я думал, машина…
ЮРКОВСКИЙ. Машина — она дура. В непредвиденных обстоятельствах она легко идет на самоубийство.
СПИЦЫН. А нам это ни к чему.
Помещение дрогнуло. „СКИФ“ качнулся. Спуск начался.
Рубка. Глаза Ермакова прикованы к приборам. Мокрые от пота кисти рук лежат на панелях биоточного управления. Внешне напряженная работа командира выражается только в движении глаз по приборам и по едва заметному дрожанию пальцев. Приборы — несколько десятков крошечных светящихся окошечек на пульте — в непрерывном изменении. Они вспыхивают разноцветными огнями. Рубка непрерывно и неритмично покачивается. Чувствуется, что „СКИФ“ уже находится в сфере действия каких-то огромных сил. И полная тишина.
ГОЛОС СПИЦЫНА. Анатолий Борисович, трудно?
ЕРМАКОВ (сквозь зубы). Трудно.
ГОЛОС СПИЦЫНА. Бесится Плутон…
ЕРМАКОВ. Не мешай!
Кают-компания. Толчки все усиливаются. Космонавтов то глубоко вдавливает в кресла, то чуть не выбрасывает, так, что ремни впиваются в тело.
Быков, держась за ремень, нервно покашливая, осторожно косится на товарищей. Видимо, даже бывалым межпланетным волкам не по себе. Юрковский внешне спокоен, но бледен и весь мокрый от пота. Спицын откровенно охает при каждом толчке. Но он бодрится.
СПИЦЫН. Ничего, ничего, голубчик, все равно сядем… все равно наш будешь…
ЮРКОВСКИЙ (с нарочитой бодростью). Может, споем?
ГОЛОС ЕРМАКОВА. Внимание!
СПИЦЫН (тихо). Все. Садимся.
Пол встает дыбом. Начинаются невообразимые рывки и толчки. Кто-то стонет. Крупно — лицо Быкова, мокрое и несчастное. У него широко раскрыты глаза.
В его глазах кают-компания расплывается в бесформенные цветные пятна. Возникают радужные круги.
В вихрях черной бури, озаряемый багровыми вспышками, раскачиваясь и кренясь, „СКИФ“ идет на посадку. Из-под отражателя вспыхивает слепящее пламя. При каждой вспышке „СКИФ“ словно подпрыгивает. Вот внизу стремительно проносится вершина черной скалы. Навстречу „СКИФУ“ поднимаются огромные клубы фиолетового пара. „СКИФ“ медленно снижается и исчезает в облаках пара. Мертвая тишина.
Рубка. Руки Ермакова сползают с пультов биоточного управления. Ермаков откидывается на спинку кресла. Закрывает глаза…
ЕРМАКОВ (шепотом). Вот и все.
Кают-компания. Пассажиры лежат неподвижно, необычайно глубоко провалившись в кресла. Первым приходит в себя Спицын. Он пытается приподняться, но сейчас же охает и снова валится.
СПИЦЫН. Вот это встряска… Алексей, Володя! Живы? Кажется, мы сели!
ЮРКОВСКИЙ (стонет). Что такое… я пошевелиться не могу…
СПИЦЫН (радостно кричит). Значит, мы сели! Слышите, ребята? Мы сели! Мы на Плутоне! Вот она — полуторакратная тяжесть! (Смеется, с видимым усилием поднимает руки.).
ЮРКОВСКИЙ (брюзгливо). Черт, я совсем забыл… Нужно быть осторожным теперь… а то с непривычки все кости переломаешь…
БЫКОВ (слабым голосом). А где командир?
Рубка. Ермаков склонился над микрофоном бортжурнала.
ЕРМАКОВ. Абсолютное время восемьдесят восемь суток два часа двадцать пять минут… „СКИФ“ на Плутоне… Посадка прошла благополучно… Состояние экипажа…
ГОЛОС ЗА КАДРОМ. Отличное!
Ермаков оглядывается. В дверях рубки три улыбающихся лица.
ЕРМАКОВ (в микрофон). Удовлетворительное.
„СКИФ“ на Плутоне. Обширная ледяная равнина. Из фиолетового льда торчат нагромождения черных скал. Базальтовые глыбы, подобно клыкам исполинских животных, окружают сверкающий лиловым инеем межпланетный корабль, вмерзший в лед на треть высоты. Вечная буря несет тучи черной пыли, по низкому небу несутся багровые облака. Свист и вой ветра. На горизонте дрожит далекое голубое зарево. Слышится приглушенный гул „Страны Мехти“.