Вальцев потянул Алексея Петровича за рукав, и они на цыпочках прошли на второй этаж.
— Вот, брат, как бывает, — проговорил Лева. — Встречаются только на неделю, на две, и снова в разные стороны. Она старше его на пять лет, муж, двое детей… Любовь, ничего не поделаешь. Настоящая большая любовь.
Он задумался. Алексей Петрович осторожно спросил:
— Муж знает?
— Кто? А… конечно, знает… — не сразу ответил Вальцев.
— Да при чем здесь муж? Они встречаются раз, много — два раза в год, понимаешь?
— Понимаю, — пробормотал Алексей Петрович, но затем сказал решительно: — Нет, ни черта не понимаю. Что ж они так-то, украдкой? Взяла бы развод, жили бы вместе, вместе и летали…
— Вместе… Вместе им никак нельзя, Алеха — рубаха. Жить вместе у них не выйдет. Так стоит ли огород городить?
— То есть как это „стоит ли“?
— Ну… Стоит ли из-за недели в год разбивать семью? Летать им вместе нельзя, ведь Гриша ходит в такие экспедиции, куда женщин не берут. Понял? Какая же это будет семья?
— Нет, — честно сказал Алексей Петрович. — Могли бы все по-человечески устроить, если бы захотели.
— Может быть, конечно. Может быть, они просто выдумали себе эту любовь?
Супруга Быкова тоже предстает в первых вариантах рукописи если не воочию, то весьма ярко. Это, кстати, один из тех немногих эпизодов в творчестве Стругацких, когда они позволяли себе размышлять от имени женщины.
За последние полтора года Алексей Петрович привык получать письма и даже немного научился на них отвечать. Сегодня писем было четыре: от жены, от Юрковского, от Михаила и еще какое-то, с незнакомым почерком — Алексей Петрович отложил его в сторону. Потом он надел пижаму, выключил верхний свет, с наслаждением рухнул на диван и принялся ворочаться, устраиваясь поудобнее. Сегодня был очень напряженный и хлопотливый день, после занятий пришлось остаться на два часа, чтобы разобраться в схеме нового усилителя, и теперь было особенно приятно полежать просто так, ничего не делая и почитывая письма, которые он давно ждал и которые получал не так уж часто (особенно от Юрковского).
— Письма следует читать со вкусом, — объявил Алексей Петрович, взял письмо жены и распечатал его нарочито медленно и аккуратно.
„Дорогой Алик!
Пишу тебе на уроке. Ребята страдают над контрольной, и у меня полчаса свободного времени. Давно что-то не получала от тебя весточки и немножко беспокоюсь, не удрал ли ты опять на какую-нибудь Венеру, не спросивши ни позволения моего, ни благословения. Надеюсь — не удрал. Надеюсь — жив и здоров. Надеюсь — помнишь, что у Гришки через полгода день рождения, и что мы будем тебя ждать. Упомянутый Гришка чувствует себя прелестно и все время порывается сказать „папа“, но дальше „мамы“ продвинуться пока все-таки не может и вообще по натуре молчалив и углублен в себя. Валентина Павловна из яслей — ты ее, конечно, не помнишь, где там! — зовет его не иначе, как Григорий Алексеевич, и приблизительно раз в неделю интересуется твоим здоровьем. Чувствую, что мне придется все-таки сообщить ей, что ты ее не помнишь.
Милый Алик, ты пишешь мне про „Джаль Алла“, а я и не читала. Все очень хвалят, даже Дезвиг в „Литературке“ — охотно верю, но… Кончается четверть. Опросы. Контрольные. Подтягивание. Консультации. Петя Сокольников никак не уразумеет формулу Байеса.[11] Лира Алиева окончательно и бесповоротно забыла, чем отличается теорема синусов от теоремы косинусов.
И т. д. и т. п.… и пр. Читаю мало, но зато позавчера поймала с мальчиками телепередачу из Калькутты — показывали очерк „Покорители“, и я полюбовалась и на тебя, и на Володю Юрковского.
До сих пор не понимаю, ты нарочно споткнулся, когда взбирался на лестницу, или это вышло случайно. Во всяком случае, мальчишки уважительно хихикали и косились на меня, и мне было очень приятно.
Ой, пора кончать. Кажется, Лира все-таки вспомнила разницу — во всяком случае, она уже кончает.
До свиданья, милый! Очень жду твоего письма и буду учить Гришку говорить „папа“.
Алма-Ата, 17.12“.
— Да, — произнес Алексей Петрович, перечитав письмо.
— Действительно, через полгода Гришке — год! Как летит время!.. Ну-с, — и он взял второе письмо.
Вообще же, любые личные взаимоотношения из повести изымались тоже. Как, допустим, по-новому и непривычно смотрится вечно холодный и отстраненный Ермаков в таком вот разговоре с Краюхиным по видеофону…
— Здравствуй, мальчуган, — сказал он. — Как твои бобошки?
Это была старая шутка, еще тех времен, когда маленький Толя с увлечением падал со стульев и со ступенек.
— Как ты меня видишь?
— Отлично, Николай Захарович.
После выхода в свет „Страны багровых туч“ критика ополчилась на писателей сразу с двух сторон. Не умаляя достоинств романа, авторы статей выдвигали претензии к Авторам как по поводу недостаточности описаний производственных конфликтов („Старое борется с новым“), так и из-за слишком большой „приземленности“ повести: где загадки, где фантастика, где воистину космические приключения? Оказывается, в задумках у писателей было и то и другое.
Часть „производственных конфликтов“ удалось вставить в основной текст. Но было и такое:
А он допытывался:
„Значит, если мой приказ будет противоречить приказу министра, вы повинуетесь мне?“
„Да… — Тут я, кажется, с самым дурацким видом облизнулся и добавил: — Здесь мы не в армии, но я выполню любое ваше приказание, если оно не будет противоречить моим убеждениям“.
Он засмеялся.
„Только не воображайте, что я заговорщик. И не думайте, что я прошу выполнять мои приказания. Просто мне хочется знать, какой линии поведения вы будете придерживаться в случае необходимости нарушить приказ министерства.
Очень рад, что нашел в вас дисциплинированного и знающего службу офицера“.
Я тоже был рад, честное слово, стоило только мне взглянуть в его холодные серые глаза, беспощадные, как железо.
„Все же я хотел бы знать…“ — рискнул спросить я.
„Я вам объясню. Вернее, намекну, но вы поймете. Дело в том, что, к сожалению, не все в министерстве одинаково заинтересованы в успехе нашего предприятия“.
Он дружелюбно улыбнулся и проводил до дверей. Действительно, здесь было над чем подумать. Нужно держать ухо востро, капитан Громыко! Хотя я совсем не ожидал, что в таком благородном деле, как межпланетный перелет, придется столкнуться с какими-то грязными интригами. Краюхин и Строгов не такие люди, чтобы заниматься дребеденью. Им мешают, это ясно. А мы им поможем.
Иногда в первоначальном варианте Венера представлялась более загадочной.
Удалось восстановить эпизод с кинокамерой Крутикова, которой он снимал мираж леса. В публиковавшихся вариантах, проявив пленку, он увидел лес и понял сразу, что это мираж, а не галлюцинация. В первоначальном, а теперь восстановленном — пленка оказывается пуста. Крутиков просто позабыл снять колпачок с объектива и потом еще долго ломает голову, что же это было.
Нынешнему, избалованному фантазией современных авторов читателю, возможно, и покажется вполне обычным исчезновение.
Спицына, а затем его появление в глазах заболевшего Дауге. („Ну, подействовала на него Венера каким-то особым излучением, и он все время находился с ними, но они его не видели, не ощущали, а вот Дауге заболел венерианской болезнью и сразу его увидел…“)
Нижеприведенный отрывок был также изменен. Но вот почему? Есть несколько предположений (можете придумать свое): низведение фантастики до уровня производственного романа („Мистика какая-то, такого не может быть, это не научная фантастика, поэтому не будем забивать читателю голову такими пред положениями“); опять же „герой без страха и упрека“ („Человек в будущем будет более здоровым, иначе к чему тогда эти нормы ГТО и остальные усилия партии и правительства, направленные на улучшение физического здоровья советского человека? А тут в космос отправляются какие-то сплошь болезненные люди: один заразу подхватил, другой ногу растянул, третий — неврастеник, истерики устраивает, а у этого еще и глаза болят…“).
11
Th. Bayes (Байес или Бейес) — английский математик XVIII в. Формула (теорема) Байеса относится к теории вероятности, это правило вычисления условной вероятности, т. е. вероятности наступления некоторого конкретного события из группы попарно несовместимых при условии наступления другого, не связанного с этими напрямую, события.
Формула, вообще-то, элементарная, но Петю все равно жалко. — В. Д.