(Конец второго периода)
В третьих строках информирую тебя, что происходит в висчих сферах. Андреев рассказал, что выведенный из себя подонческой позицией секции приключений и фантастики ССП, в коей он и сам состоит, он потребовал ее немедленного созыва. Присутствовали: Казанцев, Немцов, Лагин, Адамов, Ким, Гуревич и Ляпунов. Андреев в качестве стороннего наблюдателя пригласил тут же и Ариадну Громову. Тушкан (председатель секции) по обыкновению оказался на отстреле лосей (обыкновенно он находится на очередной выставке охотничьих собак). Андреев спросил: сколько членов новых продвинула секция в ССП? Ответом было молчание. Андреев спросил: чем секция занималась последние несколько лет? Тут стали говорить о совещании фантастов, но Андреев с презрением все это отвергнул и сказал, что это сами фантасты устроили и секция здесь ни при чем. Затем, обведя сочленов тяжким пьяным взглядом, Андреев потребовал немедленного самороспуска секции, как негодной организации. Неожиданно его поддержали Ким и Адамов. Поднялся геволт.[366] Казанцев встал и вышел, хлопнув дверью. Секция разошлась в смятении, а Андреев отправился в партком ССП и изложил свои взгляды на положение. Там его поддержали. Туша Тушкана давно уже всем глаза намозолила. По мнению Андреева, в декабре примут в Союз нас и Днепрова, затем секцию распустят и организуют новую, во главе которой будет самый зубастый из нас — Толя Днепров, а в секцию войдут Андреев, Громова, Стругацкий. Слушая все это, я поеживался. Да, Андреев рассказал под большим секретом всей нашей фантастической кодле на прошлом понедельнике, что Казанцев, с которым он в ссоре, предлагал ему идти на мировую при условии, если Андреев поддержит его против «молодых». Что сей сон значит — ума не приложу. (Конец третьего периода)
Во четвертых строках сообщаю тебе, что сверхъестественными усилиями Ариадны Григорьевны Громовой «Возвращение» читают все более или менее значительные работники советской литературы. На сей предмет она выморщила у меня три экземпляра и пустила их по знакомым — а знакомые у нее почтенные. Уже получены (независимо друг от друга через Андреева и Громову) восторженные отзывы о «В» от Славина (не от Жени, а от автора «Интервентов» и др.), от Радова (это шишка в «Лит. газ.» и большой критик), от Степана Злобина (который «Степан Разин»). А вчера мне сообщили, якобы Злобин написал рецензию на «В» и она, рецензия, якобы будет опубликована в «Лит. газ.»
(Конец четвертого и последнего периода)
Можно было бы и еще порассказать что-нибудь, в частности — о наших последних фантастических сборищах, и о том, как Андреев с пеной у рта ругал нас всех хлюпиками и лентяями за то, что не выступаем в прессе — да ладно, это не столь уж жизненно важно.
Устал я печатать, братец, вот что.
Передай мамочке большой привет и сообщи ей все эти новости.
Поцелуй Адку. Всё.
Крепко целую, твой Арк.
Дорогой Боб.
Пишу коротко.
Во-первых. Получили сигнал альманаха. Итак, ликуй, Исайя! «Должен жить» увидел свет.
Во-вторых. У меня тугое время. Сегодня я на радиокомитете записываюсь с выступлением о человеке будущего (наш доклад на конференции я им подсунул, слегка изменен и переставлен). Завтра читаю нашу статью в Детгизе на литературных чтениях. А послезавтра выступаю в Политехническом музее в компании с Днепровым, Полещуком, Громовой и другими москвичами.
В-третьих… Все, кажется. Работаю над планом «Кракена». Первый вариант плана уже готов. Сейчас делаю второй.
Альманах, как скоро будут в фонде, пришлю.
«Стажеры» пока в типографии. Молю бога, чтобы пролежали там до декабря. Бог, кажется, слышит.
«Попытка к бегству» по подписании в печать угодила к цензору. Будем надеяться на лучшее. Впрочем, это весь сборник попал к цензору. Целую, Арк.
Дорогой Борик.
Первый день моей свободы. Не мудрствуя лукаво, перепечатал я все, что ты прислал, только слегка изменил и вставил про литературных подонков, и позвонил Лазареву в «Вопли». Он сразу меня спросил: «Как у вас дела?» — «Готово», — говорю. Завтра повезу. Начало исправлять не стал, ты уж перебейся. Чего им в зубы смотреть? Бить надо.
За «Стажеров» не беспокойся. Обычная для «Мол. Гв.» история. Редакция Жемайтиса план выполнила, а подоночные редакции — публицистика и прочее г… — нет. Так поэтому пускают в первую очередь в печать невыполнивших. Бела Григорьевна рвет и мечет, но ей говорят: будьте патриотом всего издательства, а не только своей редакции. Так что ты не беспокойся. А рад я задержке потому, что пусть сначала альманах выйдет и распродастся, чтобы на нас нареканий не было. Хоть месячишку расстояния бы. Меня больше волнует «Попытка к бегству» — она сейчас в когтях цензуры, оказывается. Будем ждать.