Дорогой Боб.
1. Отзыв «Фиксьон» меня мало трогает, и тебя он тоже не должен много трогать, ибо не тот ли это самый «Фиксьон», который, чтобы познакомить французов с лучшим произведением советской фантастики, после долгих колебаний и споров между собой выбрал и опубликовал «Оранжевую планету»?[28] Что до меня, то я считаю, что мы этим специалистам просто не по зубам, и это, заметь, при всей моей известной скромности. Вообще похвала французов… с их Карсаком в качестве эталона! А подниматься до уровня Хайнлайна — тоже невелика честь. Вот до Брэдбери бы…
2. Пусть телевизионщик ставит «ПкБ». Не возражаю против попытки, но это всё моча, ничего у них не выйдет. С телевизионщиками я дело уже имел. Только не давай втянуть себя сам в это дело, это много хуже, чем кино.
3. Строго между нами. Пародия Варшавского[29] — отличная вещь и всё такое. Но имей в виду, что при настоящем положении вещей это может быть сигналом к нападению. А как же! Вот вам сигнал в «Молодом коммунисте» — раз. Вы протестовали. Но вот и толстый журнал за вас взялся, там люди не дураки сидят. И бьют все по одному месту, по запорожцам в космосе. При той травле, которую сейчас Казанцев развернет против молодых, это может оказаться чреватым. Не будешь же ты всем объяснять, что Травинский и Варшавский — наши друзья. Почему-то, скажут, пародий на Казанцева не печатают. И ваших оригинальных вещей не печатают. Скверно, молодые люди, общественность вас осуждает. Имей это в виду, а там поступай как знаешь.
4. Экз «Ф. 62» попробую достать. Сейчас у меня ужасный флюс, сижу обмотанный, с одним левым глазом, печатать трудно, кончаю.
Всем привет, целую,
твой Арк.
ПИСЬМО АРКАДИЯ БРАТУ, 6 АПРЕЛЯ 1963, М. — Л.Дорогой мальчик!
Прости, что письмо прозвучало сухо. Но прими во внимание, что я еле сидел за столом от зубной боли, обмотанный бинтами и ватой так, что видел только один (левый) глаз, и вообще всё выглядело очень и очень скверно в моем мире. Сейчас, слана богу, всё пришло в порядок, и я готов.
В общем, по твоему слову мы приезжаем утром в пятницу. Мы — это я и Ленка, которая мчится, чтобы избавить маму по хлопотам, могущим возникнуть в связи с твоим днем рождения. Тебе задание: передай маме привет и поцелуй ее, скажи, что отвечать на ее письмо не буду в предвидении скорой встречи, и осторожно выясни, как она относится к приезду Ленки. Все-таки надо походить по магазинам, а маму трогать на это дело я бы не стал, а Ленка сделает всё это отлично. Уедем мы, по-видимому, в понедельник вечером. Постарайся выяснить и отписать поскорее, надо заказать билеты.
Вышло переиздание «Возвращения». Нам выплатили по 50 %, по 513 р. Восемнадцатого выплатят еще по 50. Скоро получишь, а может, уже и получил.
«Кракен» продвигается всё медленнее. Сейчас застыл на 82-й стр. Сказывается, вероятно, усталость и неуверенность, и непривычка работать в одиночку. Очень жажду слышать твое веское. Насчет «Молитвы» или «ТББ» — это ты молодец. Значит, по возвращении сдам для сборника «Фантастика, 63» нашу контрибуцию: «Машину времени», «Мигранты» и «ТББ», всего примерно на лист, но и это неплохо.
Слушай, что за моча? Какой сценарий пишут эти пираты? При чем здесь «ДР»? Я не против, но никак не могу понять, что они затеяли. Ладно, это при встрече.
О МОЕМ продвижении в ССП нет и не может быть речи. Есть НАШЕ продвижение. Если оно есть. Я тут такое узнал… Это, правда, уже в прошлом, но желания стать членом у меня теперь еще меньше. Ох, лезем мы в такую помойку, брат мой, друг мой…[30]
Казанцев, говорят, уже покаялся и даже извинился. Подробностей не знаю. Рафик Шапиро (большой друг Альтова) звонил, Альтов велел ему мне кланяться и поблагодарить. Сам же Альтов собирается подать на Казанцева в суд за клевету и диффамацию.
Привет Адке, целуй маму, жду письма срочно.
Целую, дружище, твой Арк.
Поездка, которую планировал АН в предыдущем письме, удалась. В дневнике приездов АНа в Питер значится: 14.04.63. «Приезжал с Крысой[31] на четыре дня. Составили план „Наблюдателя“».
ПИСЬМО АРКАДИЯ БРАТУ, 17 АПРЕЛЯ 1963, М. — Л.Дорогой Борик.
Писать особенно не о чем, но для затравки пишу. Приехал, а здесь письмо — опять от коллектива механического цеха, помнишь, я тебе рассказывал. Пишут, что нужны наши фото, а равно сообщают, что они — наши шефы, либо мы — их шефы, не знают, как правильно. Я тоже не знаю, славные, должно быть, ребята, мне так тепло на душе стало, И еще пишут, хотели бы сделать нам что-нибудь хорошее, только не знают — что именно, и чтобы мы написали, что нам нужно. Я хочу написать, чтобы учились и других заставляли учиться, как ты полагаешь?
Был вчера в «Знании» и в «Мол. Гв.». В «Знании» получено письмо от Андреева, Андреев просит не считать его членом редколлегии. Оскорблен, что сняли Лема и статью о Леме. Не знаю, как мне поступить в таком случае. М. б., тоже подать в отставку? В «Мол. Гв.» Жемайтис сказал, что принципиальное согласие секретаря ЦК по пропаганде на встречу с нами имеется. Но он просит, чтобы мы составили предварительно заявление или декларацию своих целей и своего положения, что ли. Думаю, мысль разумная. В понедельник встретимся с ребятами и всё обсудим. Ты тоже поговори с Травинским, Варшавским и Мартыновым, а равно и с Гором. Их мнение, так сказать. А не хочешь, так и не надо, но, по-моему, надо, может быть, они, как люди опытные, что-нибудь подскажут интересное.
Прислали мне стенограмму моего выступления на совещании, только основное выступление, где я опровергал высказывание Кима о том, что наши фантасты не очень охотно обращаются к антиимпериалистической теме. О Казанцеве — ни слова. Вероятно, выступление Казанцева из стенограммы изъяли и, след., все выступления, с ним связанные. Да, Ляпунов звонил, требует наши биографии для японских издательств, где выпускают наши книги (или книгу, не знаю точно).
Жму, поцелуй маму, привет Адке. Твой Арк.
ПИСЬМО АРКАДИЯ БРАТУ, 24 АПРЕЛЯ 1963, М. — Л.Дорогой Боб,
Опять же новостей никаких особенных нет. В понедельник после собрания фантастов собрались мы — Жемайтис, Днепров, Полещук, Гансовский и я, — набросали планчик мероприятий по подготовке к встрече в ЦК. Толя к след. понедельнику принесет заготовку для нашей докладной, кроме того, мы подготовим короткие выступления отдельно по основной тематике фантастики. Есть слух, что Казанцев перешел в наступление опять. Он написал статью: «Абстракционизм в литературе — возможно ли?», где на примерах Альтова и отчасти нас доказывает, что возможно. Днепров одновременно готовит статью против. Всё это должно решаться в «Литературной газете».
Встречался с Андреевым в «Знании». <…> разговаривать с ним было трудновато, но, кажется, его уговорили сменить гнев на милость. Я сказал, что Ленинград возмущен его намерением, он был очень польщен. В пятницу будет редсовет с участием Толи и Этингофа, там мы будем выставлять свои претензии к администрации. Между прочим, Андреев очень недоволен участием в редколлегии Дмитревского — но это между нами. Он кричит, что нужно Гора.
Наши уезжают в начале июня, так что ты готовься переселяться сюда. Поработаем на славу. Кстати, Север тоже своих отправляет и остается один. Будет писать пиесу. Очень обрадовался, когда узнал, что ты приедешь. Но ты уж изволь, пожалуй, сделать что-нибудь по «Н», чтобы бодро с ходу приступить к письму, не тратя времени на тяжкие раздумья. Я всё радуюсь, какой славный план мы составили. А не включить ли в план еще одну идею? Коммунары облегчают прогресс общества путем сохранения его лучшей части, его совести и разума. А не дать ли им еще функцию устранения самых страшных врагов общества? Напр., ночью хватают такого дона Ребию и в двадцать четыре часа на необитаемый остров. А? Это бы впечатляло. Активное воздействие добра.
Очень славно, что мама поедет отдыхать. Наверное, когда придет это письмо, она уже уедет. А где же ее адрес? Еще неизвестно?
Я много читаю в последнее время. Проштудировал Шкловского[32] — раньше я просто пробежал одним глазом. Молодчина старик. Не знаю, как там в рассуждении оригинальных идей, но с популяризацией он справился великолепно. Таких книг нужно побольше, вот что. Прочитал и Шепли «Звезды и люди».[33] Это значительно слабее и не так интересно. Сейчас читаю Халифмана «Пароль скрещенных антенн».[34] Если не читал, прочти обязательно. Это за жизнь насекомых. И еще читаю Дж. Уиндема — современного Уэллса, о нем почему-то мало пишут даже за рубежом, а фантаст, на мой взгляд, знатный. Помнится, я пересказывал тебе его «Дни триффидов» и «Кракен пробуждается» (не волнуйся, Кракена там нет). Сейчас прочитал еще две его повести: «Куколки» и «Кукушки Мидвича» — очень впечатляющие штуки. Приедешь — расскажу. Для меня он, помимо всего прочего, любопытен как хорошая иллюстрация к моему представлению о том, как ОНИ представляют себе цели существования человечества и как ОНИ думают о нашей стране. Очень поучительно.