Теория совмещалась с практикой. Я обследовал много помоек, собирал теплые вещи, пригодные для надевания и использования в качестве постели. Затем я нашел дом, в котором на последнем этаже есть дополнительный лестничный пролет с дверью, ведущей на крышу, и сделал там свое лежбище в стороне от посторенних глаз.
Главное — не лежать на холодном полу и иметь средства дезодорирования (не все аэрозоли расходуются до конца) и «туалет» в виде пустых и герметичных пластиковых емкостей, чтобы не создавать посторонние запахи в жилой зоне дома.
Точно так же я учился отбирать съедобные отходы, по внешнему виду определяя степень их свежести.
В нашей стране это должен уметь каждый, потому что основным принципом нашей жизни является — от сумы и от тюрьмы не зарекайся.
Принципы тюремной жизни я изучал только теоретически. Тоже, вообще-то, нужное дело. Вдруг снова начнутся репрессии, а ты весь такой белый и пушистый попадаешь в камеру, рассчитанную на десять человек, но в которой содержится человек восемьдесят. И это у нас повсеместно.
— Зачем мне все это нужно? — спросил я начальника курса.
— Кто знает, что вам может пригодиться при выполнении задания, к которому вы готовитесь, — ответил начальник, — вы просто должны быть готовым ко всему. Законы тюремной жизни, законы бомжей и лазутчиков универсальны и они в той или иной мере присутствуют всюду, в том числе и на любой населенной планете Вселенной.
— А что, такие планеты уже обнаружены? — поинтересовался я.
— Кто его знает, — сказал многозначительно начальник, — если обнаружат, то мы будем внимательно изучать жизнь бомжей и заключенных на них.
Экзамен на жизнь
Затем меня научили управлять самолетом и планером. Основы аэродинамики я изучал в училище, чтобы понимать принципы полета тактических и баллистических ракет.
Теоретический курс по устройству самолетов и органам управления непосредственно на материальной части. Все ощупано своими руками и принцип действия тех или иных механизмов навсегда отложился в голове.
Один полет на самолете-спарке ЯК-54 вместе с инструктором и самостоятельный вылет на самолете ЯК-55.
Один раз попробовал сделать фигуры высшего пилотажа, и мне даже понравилось крутиться в воздухе, иногда совершенно не понимая, в какой стороне находится небо, а в какой — земля.
Такой ускоренной подготовки не имел никто, как я думаю. Взлететь не трудно, труднее приземлиться. Но я приземлился. Удача всегда была со мной.
Не менее одного раза в неделю, я совершал полеты на спортивных самолетах, совершенствуя летное мастерство. Моя мечта стать летчиком осуществлялась.
Затем тренировки на планерах. Планер взлетает сам, будучи привязанным стальным тросом к самолету. По сигналу самолета дергаешь рычаг сцепки, и планер взмывает в воздух, предоставленный сам себе, и повинуясь восходящим и нисходящим потокам воздуха и, иногда, воле пилота. Это я так шучу. Пилоту планера нужно рассчитывать свой полет для выполнения задачи — приземлиться в заданной точке и в указанное время, чтобы хватило «топлива» восходящих потоков под крыльями.
В программе обучения были курс криптографии, методика изучения иностранных языков, скорочтение, развитие памяти, ориентирование на местности, стрелковая подготовка, методика общения с людьми, правила этикета, курс бальных танцев, верховой езды, плавание и водолазное дело, дайвинг, как сейчас говорят. Похоже, что из меня готовят Джеймс Бонда. Недаром парашютный инструктор говорил, что героями становятся не по собственному желанию, а по приказу.
Больше всего возни было с английским языком. В школе и в училище я учил немецкий язык и вроде бы что-то знал из него. Сам сказать ничего не мог, но зато мог читать любые немецкие тексты как заправский немец. А про английский правильно говорят, что написано Манчестер, а читается как Ливерпуль. Я даже алфавит не мог прочитать наизусть, потому что назубок помнил этот же алфавит, но в немецком чтении. Но зато, когда я держал этот алфавит перед глазами, то я вполне свободно и без усилий произносил: эй, би, си, ди, и, эф, эйч… В латинском алфавите 26 букв, а в английском языке 44 звука. Вот и получается, что написано одно, а слышится совершенно другое. Но и его я осилил.
Полгода подготовки пролетели незаметно. Меня перевели на другой объект, где началась настоящая космическая подготовка. Я был поселен в комнате без права выхода из нее. Все компактно. Моя кровать — откидная. Сетка с надувным матрацем, такой же подушкой и почти невесомым пуховым одеялом. Такие кровати типа нар на гауптвахтах называются «вертолетами», потому что опускаются на ночь и поднимаются на день. Небольшой письменный стол. Аппарат для чтения микрофильмов, магнитофон и видеомагнитофон в одном аппарате. Два в одном. По тому времени аппаратура самая современная, а если сравнить с сегодняшней техникой, то один ноутбук вполне мог бы заменить всю эту технику.