И, наконец, реализовался ли он на практике?
Мы представляем на суд читателя развернутые ответы на каждый из этих вопросов.
Поскольку, после кончины президента Рузвельта, вопрос о будущем мира внезапно встал перед недостаточно компетентным и информированным вице-президентом США Гарри Трумэном, естественно, что он вызвал оживленные дебаты и в политической элите Америки.
Естественно также, что было запрошено мнение и главного резидента Управления стратегических служб (УСС, разведки США) в Европе Аллена Даллеса. Да и в разведке Даллес не был новичком — работать в ней он начал еще в 1915 году и прослужил на европейском театре военных действий четыре года.
Мнением резидента УСС мог поинтересоваться и конгресс, перед которым Даллес не счел нужным скрывать свои взгляды, тем более надеясь найти им поддержку со стороны законодателей.
Таким образом, цитируемое Дейчем выступление Даллеса в конгрессе США представляется вполне вероятным.
Но могли он, в этом случае, стать достоянием советской разведки?
Это тоже весьма вероятно. Одним из возможных источников информации об этом документе мог, например, быть Элджер Хисс, высокопоставленный сотрудник администрации президентов США Рузвельта и Трумэна. По крайней мере, выдача государственных секретов инкриминировалась ему в вину в 1950 г. (Сотрудничество Хисса с советской разведкой доказано не было.)
Мы не случайно упомянули лексический анализ, проделанный Марком Дейчем, на основании которого он делал вывод о том, что авторство документа не могло принадлежать Даллесу. В частности, ввиду различия трактовок понятия космополитизма в США и в СССР в то время.
На наш взгляд, как раз известная кампания конца 40-х годов по «борьбе с безродными космополитами» с значительной степенью вероятности свидетельствует о том, что Сталину был известен этот план.
А сама кампания являлась завуалированным сигналом о том, что ситуация в СССР находится под контролем.
В пользу того, что высшее советское руководство — И.В. Сталин и еще 2—3 его ближайших сподвижника, — знали о «плане Даллеса», свидетельствует и появление в апреле 1947 г. плана «мероприятий по пропаганде советского патриотизма».
Понятно, что патриотизм — антипод и антитеза космополитизму, в том числе и в его американской интерпретации.
Обратим внимание и на тот факт, что план этот был, естественно, секретный. (См.: Сталин и космополитизм. 1945—1953 гг. Документы Агитпропа ЦК ВКП(б). М., 2005. С. 110—116).
Равно как и сообщение разведки Сталину о содержании «плана Даллеса», если оно, конечно, существовало. И мы полагаем, что в весьма непродолжительном времени оно «всплывет» в «Особой папке» Сталина, а может быть, и спокойно ожидает там своего публикатора.
В цитируемом нами сборнике текста сообщения советской разведки нет, но в связи с этим еще раз подчеркнем, что в нем опубликованы только документы Отдела пропаганды ЦК ВКП(б).
Показательно — в плане переклички, то есть противопоставления «плану Даллеса», и выступление члена Политбюро ЦК Г.М. Маленкова на совещании представителей компартий 22 сентября 1947 г. (См.: там же. С. 140—142).
При этом очевидно, что советские представители, даже осведомленные, не должны были показать США, что им известен «замысел» Даллеса.
В стратегию логического продолжения противодействия «плану Даллеса» ложится и выступление на упомянутом совещании 25 сентября секретаря ЦК ВКП(б) А.А. Жданова, в котором подчеркивалось, что «...одним из направлений идеологической кампании... порабощения Европы является нападение на принцип национального суверенитета, призыв к отказу от суверенитета прав народов...» (Там же. С. 144).
При этом, исторической правды ради, мы отнюдь не будем утверждать, что «план Даллеса» начал немедленно осуществляться с апреля 1945 г.
Наоборот, слишком многие факты свидетельствуют о том, что он был до поры до времени положен под сукно. И именно поэтому конфиденциальное высказывание Даллеса могло «не отложиться» в официальной историографии США.
В этой связи не вполне корректна ссылка М. Дейча и на американский документальный сборник «Сдерживание», тем более что большинство американских историков и политологов относят формулирование концепции «сдерживания коммунизма» к 1947 г.
Самый сильный для неосведомленного читателя аргумент Дейча — отсутствие — или незнание им «первоисточника» появления этого документа.
Откроем, однако, и эту тайну. Содержащуюся в «Записках начальника нелегальной разведки» генерал-майора Ю.И. Дроздова (С. 24—
25 в издании 1999 г.), хотя он упоминался и в более ранних газетных публикациях.