К Н. Ф. фон Мекк
Фроловское, 25 июля 1888 года.
<…> Недолго простояла настоящая летняя погода, но зато сколько наслаждения она мне доставила! Между прочим, цветы мои, из коих многие я считал погибшими, все или почти все поправились, а иные даже роскошно расцвели, и я не могу вам выразить удовольствия, которое я испытывал, следя за их ростом и видя, как ежедневно, даже ежечасно появлялись новые и новые цветы. Теперь их у меня вполне достаточно. Думаю, что, когда совсем состарюсь и писать уже будет нельзя, займусь цветоводством.
Я очень успешно теперь работал и больше половины симфонии уже инструментовал. Но года мои, хотя еще и не очень старые, но уж дают себя чувствовать. Я стал очень уставать и по вечерам не способен уже ни читать, ни играть, как прежде; вообще с некоторых пор я стал сожалеть, что по вечерам не имею возможности составить у себя партию в винт; это единственное препровождение вечернего времени, которое могло бы быть для меня развлечением и отдыхом.
Относительно дела о поездке в Америку все остановилось на том, что в принципе я изъявил согласие, но предложил явиться в Америку не только как автор, но и как вообще представитель русской музыки, т. е. я хочу, чтобы мои концерты там были составлены из произведений не одного меня, а всех русских композиторов; кроме того, я просил в точности назначить, в каких городах и с каким оркестром я буду иметь дело. Мой представитель, г. Цет, обо всем этом написал и теперь ожидает ответа. Но откровенно вам скажу, что сильно сомневаюсь, чтобы все это устроилось. Мне кажется, что г. Цет в пылу увлечения зашел слишком далеко и что я не могу возбуждать среди американской публики большого интереса.
К М. Ипполитову-Иванову
Фроловское, 4 августа 1888 года.
Милый друг М. М., вчера имел большой разговор о вашем деле с Юргенсоном. На ваше условие печатать на ваш счет с сильной уступкой он не соглашается, говоря, что вообще не любит печатать чужую собственность и делает это не иначе, как для выгоды. Но он предлагает вам отдать ему «Руфь» с правом собственности, хотя гонорара обещать не может. Насчет гонорара я скажу вам по опыту, что, когда вы приобретете большое имя, он устыдится, что получил вашу вещь даром, и заплатит вам впоследствии хорошо. Теперь же я бы советовал вам согласиться. Он просит вас немедленно выслать ему рукопись клавираусцуга. Я сказал про «Руфь» истинную правду, т. е. что опера, как говорят, не сценичная, но по музыке прелестна, что некоторые номера могут пойти в ход и теперь, а что когда вы станете твердой ногой на композиторской русской арене, то, быть может, и в театре «Руфь» будет иметь успех. Одним словом, я вовсе не пересаливал в своих похвалах, не сулил ему золотые горы, а именно убедил, что порядочному издателю следует дорожить такой вещью. Одним словом, он очень рад напечатать, но, извините, я не мог заставить его заплатить вам гонорар. Уж не знаю, будете ли вы довольны: я же очень радуюсь, что «Руфь» будет напечатана. Симфонию скоро кончу и немедленно вышлю черновые.
К П. И. Юргенсону
9 августа, 1888 года.
<…> Я бы дал охотно год жизни (впрочем, в том только случае, если мне назначено прожить до 90 лет), чтобы раз навсегда отделаться от цепи, связывающей мое имя с М-me Мамонтовой[38]. Если есть малейшая возможность обойтись так, чтобы меня вовсе не упоминать на этом сборнике? За это я берусь даром написать две или три серии детских песен. Пусть только кто-нибудь займется приисканием текстов.
К П. И. Юргенсону
11 августа 1888 года.
<…> Отвечаю на вопросы относительно планов участия на Парижской выставке:
1) Насчет доли Пета в приходе, нужно ему предложить, я думаю, четверть или даже треть? Впрочем, насколько я знаю его и слышал про него, он не корыстолюбив.
38
«Детские песни на русские и малороссийские напевы с аккомпанементом фп.» составлены М. Мамонтовой под редакцией П. Чайковского. По словам П. Юргенсона, участие П. И. в этом издании устроилось таким образом:
Г-жа Мамонтова в начале 70-х годов сделала предложение П. И-чу принять участие в ее издании. Чтобы отделаться от предложения, П. И. запросил по пяти рублей за песню; всего за 24—120 руб. в уверенности, что получит отказ, но к его удивлению г-жа Мамонтова согласилась, и П. И. не мог уже отступиться от участия в издании.