В контексте этих высказываний, возможно, стоит вспомнить слова Иоанна Павла II, патрона и многолетнего преподавателя КУЛ: «Университет, служи истине!»[110], и другие его слова, записанные несколько ранее в энциклике “Centessimus annus” (1991):
«История учит, что демократия без ценностей быстро превращается в явный либо закамуфлированный тоталитаризм […]. Свобода, однако, в полной мере наполняется ценностью лишь через принятие правды: в мире без истины свобода теряет свое содержание, а человек остается брошен на произвол страстей и обусловленностей, явных или скрытых (V 46)»[111].
Крайностью, и даже гротескной маской современного нигилизма, является проводимая в плоскости текущей политики операция «демократизации», т. е. уничтожения (лат. tollere) ценностей посредством противопоставления демократии существовавшей доселе морали и ее принципам. Моральным благом должно быть только то, что демократично, а демократично то, что установлено в ходе голосования. Демократия, которая сама по себе не является ничем иным, кроме как формой передачи власти, сейчас подвергается процессу своеобразной деификации (Р. Легутко), который заключается в том, что она должна стать абсолютным источником всех (в особенности моральных) обязательных ценностей. Одновременно главным врагом в обществе, согласно провозвестникам так понимаемой «демократии», оказывается не только истина, но также христианская мораль, опирающаяся в значительной мере на природное право, основы которого были заложены еще в Древней Греции[112]. Заставляет задуматься то, что если бы мы жили не в 2011, а сразу же после 1933, в Третьем Рейхе, то эти взгляды левацких либералов встретили бы полное одобрение тогдашних властей в стране за Одерпм [113].
Ведь и в то время та самая «антидемократическая» христианская мораль стала на пути демократически избранных властей, которые под полным презрения к жизни лозунгом “Das Leben unwurdig zu leben” («Жизнь недостойна жить») ввели демократические законы, позволявшие, в том числе, стерилизацию и эвтаназию умственно отсталых и других неизлечимо больных. Интересно, почему сегодня ни один из проповедников примата демократии над моралью не отваживается применить эти свои критерии к действиям властей Третьего Рейха? Ведь с 1933 г. почти до самого конца Второй Мировой войны они располагали несравнимо более сильным демократическим мандатом, чем большинство современных западных режимов.
5. Идея министерства правды, или история под контролем: вчера и сегодня
Кажется, что современное постмодернистское видение исторической правды и исторической памяти являет собой воплощение описанного в книге Джорджа Оруэлла «1984» Министерства правды, т. е. институционализированной государственной формы контроля за прошлым и памятью общества и народа, целью которого является господство над текущей политикой и будущим, как пространством возможных общественных проектов, реализуемых современной властью. Глубинную основу этого института Оруэлл описал следующим образом:
«Воистину поражает в тоталитаризме не то, что он влечет за собой “зверства”, но то, что он атакует понятие объективной правды; что он пытается контролировать одновременно как прошлое, так и будущее»[114].
В этом утверждении содержится суть современных тоталитарных проектов, общей чертой которых является отрицание классически понимаемой истины, которая, в свою очередь, является условием (фундаментом) свободы целых обществ и личности, понимаемой как автономное существо.
Недавнее прошлое коммунизма является конкретно воплощением оруэлловского Министерства правды, главным элементом которого был полный контроль личности со стороны государства и его бюрократии. Сегодня функцию Министерства правды в большой мере реализуют различные службы государства, и более всего «независимые» СМИ, которые стремятся развернуть контроль над историей и исторической правдой. Несмотря на то, что прошло уже немало времени, даже недавняя история этих явлений практически не описана в каких-либо значительных исследованиях. Исключением здесь являются работы Рафала Стобецкого, среди которых следует выделить прежде всего две монографии: «История под надзором. Споры о новой модели истории в Польше (2-я половина 40-х — начало 50-х гг.)» (Лодзь, 1993) и «Большевизм и история. Попытка реконструкции большевистской философии истории» (Лодзь, 1998). С перспективы этих рассуждений важной представляется также статья об одном из наиболее позорных явлений в польской исторической науке, которым стала печально известная I Методологическая конференция в Отводске[115]. Тогда в присутствии товарищей, прибывших из Москвы, была провозглашена новая методология, основной принцип которой сформулировала сталинский историк Жанна Карманова:
110
Эти слова Иоанн Павел II произнес во время своего визита в Люблинский католический университет 9 июня 1987 года.
112
См.
113
См.
115