Вскоре после этого Гранту снова улыбнулась невероятная удача. В то время военный департамент дюжинами раздавал звания бригадных генералов. Представлявший в Конгрессе северо-запад Иллинойса Элияху Б. Уошбэрн был полон политическими амбициями и всячески пытался показать жителям своего родного округа, что он работает не покладая рук. И в один прекрасный день он появился в военном департаменте, требуя, чтобы из его округа тоже был бригадный генерал. Все было справедливо, но кто был кандидатом? И тут все оказалось просто. Среди избирателей Уошбэрна был лишь один выпускник Вест-Пойнта. И спустя несколько дней в одной из местных газет Грант с удивлением прочел новость о присвоении ему звания бригадного генерала. Он был назначен на штаб-квартиру в Каир, Иллинойс, и сразу же начал действовать. Загрузив своих солдат на лодки, поплыл до Огайо, захватил Падуку, стратегически важную точку в Кентукки, и намеревался вторгнуться в Теннеси и атаковать Форт-Донельсон, который контролировал всю реку Камберленд.
Услышав об этом, все известные военные эксперты, в том числе и Халлек — командующий войсками округа, объявили Гранта глупцом, а его план — полным абсурдом и самоубийством. Но Грант все же совершил эту попытку и захватил форт с пятнадцатью тысячами пленных за один день. Во время этой атаки генерал конфедератов послал ему записку, попросив перемирия, чтобы обсудить условия капитуляции. На что Грант с сарказмом ответил: «Мое единственное условие — это безоговорочная и немедленная капитуляция. Предлагаю сразу же перейти к этому делу». Саймон Бэкнер, которому был адресован этот грубый ответ, знал Гранта еще с Вест-Пойнта и когда-то одолжил ему деньги для оплаты жилья, когда тот был выгнан из армии.
Учитывая старый долг, Бэкнер считал, что Грант мог бы быть чуть любезнее в своих высказываниях, но все же был вынужден простить его за это и сдаться. Всю ночь бывшие сослуживцы курили сигару, вспоминая старые добрые времена.
Захват Форт-Донэлсона имело далеко идущие последствия: оно сохранило для Запада Кентукки и позволило союзным войскам продвинуться вперед на двести миль без какого-либо сопротивления, вытеснить конфедератов из большей части Теннеси, перекрыть их снабжение и тем самым создать условия для завоевания Нэшвилла и Форт-Колумбуса — Гибралтара Миссисипи. К тому же это вызвало панику по всему Югу, и звон колоколов, и пламенные фейерверки от Мэна до Миссисипи. Победа была воистину великой и имела огромное значение даже в глазах европейцев, став поворотным пунктом в войне.
С тех пор Ю. С. Грант стал известен, как «Безусловный Завоеватель» Грант — «Unconditional Surrender», а слова «Предлагаю сразу же перейти к этому делу» стали боевым кличем Севера. Наконец-то появился тот великий лидер, которого так ждала нация. Конгресс сделал Гранта генерал-майором. Он был назначен командиром военного департамента западного Теннеси и скоро стал кумиром всей нации. Как-то в одной из газет написали, что Грант любит курить во время битвы. И тут же на него посыпались десять тысяч пачек сигар со всей страны. Но спустя всего три недели он по-настоящему плакал от несправедливости и унижений, начиненных одним из его завистливых и недобросовестных руководителей. Как уже было сказано, его непосредственным командиром на Западе был Халлек — самый настоящий осел. Адмирал Фут называл его «военным придурком», а Гидеон Уэллс, секретарь военно-морского флота, отлично знающий Халлека, описал его так: «Халлек ничего не придумывает, ничего не предлагает, ничего не предусматривает, ничего не планирует, ничего не решает, хорош ни в чем и не делает ничего, кроме как ругаться, курить и почесывать свои локти».
Но сам Халлек был о себе огромного мнения. Он был в Вест-Пойнте ассистирующим профессором, написал книги о военном деле, международном праве, горнодобывающей промышленности, был директором серебряного рудника, президентом железной дороги, успешным адвокатом, выучил французский и перевел книгу о Наполеоне. И считал сам себя знаменитым ученым Генри Уэджером Халлеком.
А кем был Грант? Спившимся и опозоренным капитаном армии — в общем, никем. И когда он пришел к Халлеку перед атакой Форт-Донэлсона, тот, естественно, был с ним не особо вежлив, презрительно и с оскорблениями отклонив весь его военный план. Но теперь Грант добился огромной победы, и вся нация была у его ног, пока Халлек продолжал чесать свои локти в Сент-Луисе в полном забвении. И такой расклад раздражал его очень сильно.
Скоро ситуация стала еще хуже. Ему показалось, что этот бывший скупщик шкур откровенно оскорбляет его: он телеграфировал Гранту каждый день, а Грант нагло игнорировал его приказы. На самом же деле все было по-другому: Грант посылал ему доклад за докладом, но после захвата Донэлсона в телеграфных линиях произошел сбой, и его телеграммы не могли дойти. Тем не менее Халлек об этом не знал и был в ярости. Чтобы и победа, и публичное признание достались одному Гранту? Что ж, он преподаст урок этому юному выскочке. С завидной регулярностью Халлек стал писать Макклеллану письма, осуждающие Гранта: Грант — то, Грант — се, напивается, ведет себя нахально, сидит без дела, игнорирует приказы, не компетентен… «Я устал и сыт по горло от его наглости и бесполезности». Самому, завидуя популярности Гранта, Макклеллан послал Халлеку самый абсурдный приказ в истории Гражданской войны: «Если этого требует служба, то не раздумывая арестуйте его и поставьте С. Ф. Смита на пост командующего».