Эти строки оставили на него глубокое впечатление. Прочитав их, Линкольн остановился и с застывшими глазами повернулся к окну корабля, затем прочел их вслух еще раз… Спустя пять дней его самого уже не было в живых.
27
Теперь мы должны вернуться чуточку назад, поскольку я хочу рассказать вам об одном шокирующем инциденте, происшедшем незадолго до падения Ричмонда, — об инциденте, создающем ясные представления о семейном несчастии Линкольна, которое он молча терпел на протяжении четверти века.
Все происходило в штабе Гранта: генерал пригласил мистера и миссис Линкольн провести неделю вблизи фронта. И они с радостью приехали, поскольку президент был уже измучен толпой безработных, которые после второй инаугурации снова стали его преследовать. И вдобавок к этому у него не было отпуска с тех пор, как он оказался в Белом доме.
Поднявшись на борт «Ривер Куин», Линкольны поплыли вдоль Потомака, по мелководью Чесапикского залива, прошли Пойнт-Комфорт и вверх по реке Джеймс вышли в Сити-Пойнт. Тут, на скалистом берегу, возвышающемся на двести футов над водой, и поселился бывший скупщик шкур из Галены, строгая ножом и выкуривая сигары.
Спустя несколько дней к ним присоединилась группа видных деятелей из Вашингтона, включая французского посла М. Жофруа. Гости были полны желания посмотреть на линию фронта Потомакской армии, протянувшуюся на двенадцать миль. И следующим же утром была организована экскурсия: мужчины ехали верхом, а миссис Линкольн и миссис Грант следовали за ними в открытой карете. Генерал Адам Бадо, адъютант и секретарь Гранта и по совместительству его ближайший друг, был назначен сопровождающим дам во время экскурсий. Он сидел напротив пассажирок спиной к лошадям и невольно стал очевидцем тех событий, о которых рассказал в своей книге «Мирный Грант»:
«Во время беседы я рискнул заметить, что жены всех офицеров были отведены назад с линии фронта, что является знаком о начале активной фазы операций. И добавил, что ни одной леди не позволено остаться, кроме миссис Гриффин — жены генерала Чарльза Гриффина, которая получила специальное разрешение от президента. И тут миссис Линкольн словно взорвалась: „Что вы имеете в виду, сэр? Хотите сказать, что она встретилась с президентом лично? Знаете ли вы, что я никогда не позволяю президенту одному встречаться с дамами?“.
Она безумно ревновала убогого и безобразного Авраама Линкольна. Чтобы успокоить ее, я попробовал извиниться за мое высказывание, но миссис Линкольн уже вся кипела от злости и бросила мне в ответ: „У вас очень двусмысленная улыбка, сэр, сейчас же высадите меня из кареты, я должна спросить президента, виделся ли он с ней лично“.
После графини Эстерхази миссис Гриффин была наверняка самой знаменитой и элегантной женщиной Вашингтона, а также личной знакомой миссис Грант, которая всячески пыталась успокоить взволнованную первую леди, но все было тщетно. Миссис Линкольн повторно попросила меня приказать кучеру остановиться, и, когда я стал колебаться, она сама протянула руки и раньше меня достала до него. К счастью, миссис Грант все же смогла убедить ее подождать, пока не высадимся…
Ночью в палатке миссис Грант завела разговор о происшедшем, сказав, что инцидент был настолько неловким, что никто из нас не мог такого даже представить: и хотя я не сказал ни слова, она все же рассказала генералу о случившемся. На следующий день, выполняя свои обязанности, я осознал, что худшее еще ждет нас впереди. Утром та же компания должна была посетить армию на северном берегу реки Джеймс под командованием генерала Орда. Все было почти так же, как и в предыдущий день: мы перешли реку на пароходе, после чего мужчины опять сели на лошадей, а миссис Линкольн и миссис Грант продолжили путь в карете скорой помощи. Меня снова назначили сопровождающим, но, учитывая мой предыдущий опыт, мне не хотелось быть единственным офицером в карете, и я попросил предоставить мне компаньона. И полковнику Хорасу Портеру приказали присоединиться к нам. Миссис Орд сопровождала своего мужа, поскольку как жена командира армии она не попадала под приказ вернуться назад. Уверен, до этого дня она сама хотела уехать в Вашингтон или куда-нибудь еще подальше от армии. Но ради этого события осталась и, поскольку карета была заполнена, ей пришлось ехать верхом, впереди миссис Линкольн, да и к тому же рядом с президентом. И как только первая леди узнала об этом, ее гнев перешел все границы: „Что эта женщина хочет сказать, скача рядом с президентом, впереди меня? Она что, выражает желание быть рядом с ним?“