Рэй вдруг ухмыльнулся, стремглав кинулся к пожарной лестнице и быстро полез вверх.
— А в магическую силу твоей дурацкой стенки, в колдовскую чушь и старым ведьмам — я не верю! — прокричал он уже с высоты.
— Вернись! — приказала Черная Мамба. — Немедленно спускайся!..
Но парень не слушал:
— Какой там у вас самый страшный знак? Конечно, ты не скажешь! Ну, да я сам знаю!.. Смотри!.. «Последний знак жизни»!..
Он выхватил из кармана фломастер.
— Плевал я на твои заморочки и на твою стену!
— Остановись! — колдунья ухватилась за перекладину лестницы. Но поздно.
Рэй уже нарисовал:
Стена вздрогнула и почти беззвучно рухнула. И тогда раздался гром. Вылетели стекла соседних домов. Клубы пыли рванулись вверх. Кирпичные осколки разлетелись далеко по улицам Гарлема. И казалось, вздрогнул в небе и налился кровью острый месяц.
Несколько дней люди разбирали руины стены. Однако никаких останков Черной Мамбы и Рэя не нашли…
Молчание гарлемских ведьм
Лишь спустя десять лет я снова попал в Гарлем.
Август здесь по-особому жарок. Беспощадное солнце, раскаленные камни, вокруг — ни деревца, ни травинки. Так же, как и десять лет назад, здесь царили нищета, ощущение опасности, отчаяния, безысходности. Возле пластиковых мешков с мусором, что валялись на тротуаре, все так же возились, шумели ребятишки. Слепой саксофонист играл все тот же блюз, будто десять лет не покидал своего угла.
Место, где когда-то высилась стена-убийца, я узнал не сразу. Руины ее давно уже разобрали, но взамен ничего не построили на запущенном пустцре. Да и будут ли когда-нибудь строить? Может, до сих пор земля здесь хранит древнее проклятие? Помнят ли его жители Гарлема?
Об этом, наверное, могли рассказать лишь старухи, что сидели на ступеньках домов и безучастно смотрели куда-то поверх моей головы.
Пожалуй, только они помнят Черную Мамбу и стену-убийцу…
Я посмотрел, куда устремили старухи немигающие взгляды.
На одном из ближних домов четко виднелся знак:
Как он появился? Кто его нарисовал? Молчали гарлемские ведьмы… И в их молчании ощущалось ожидание чего-то страшного и неминуемого…
Коварство Бруклинского моста
«Когда я сложу крылья»
— Да, многие восторгались этим сооружением, — Рич сделал широкий театральный жест и указал на Бруклинекий мост. — Поэты, художники, музыканты посвящали ему свои творения… Вот и ваш Маяковский восторгался «великим соединителем берегов». Целую поэму посвятил Бруклинскому мосту…
— Ну, во-первых, не поэму, а стихотворение, — поправил я. — А во-вторых, были в этом его творении и такие строки:
Однако печальные строки Маяковского нисколько не смутили Рича Бэйли. Мне показалось, — они даже стали толчком к его очередной затее, связанной с моим знакомством с Нью-Йорком.
— Так!.. Все верно!.. — Приятель решительно тряхнул головой. — Уверяю: ни одно творение человеческого ума и рук не обходится без мистики. И с Бруклинского моста кидались в основном не голодные безработные, как писал ваш поэт, а как раз люди далеко не бедные, не убогие, не обездоленные. Вот это и является одной из его тайн. К тому же ваш Маяковский ошибся: Гудзон не протекает под Бруклинским мостом.
— Значит, ты притащил меня сюда не любоваться замечательным сооружением… — уточнил я. — В общем, как втемяшилось тебе в башку показать мне злачные, проклятые, мистические места Нью-Йорка, так ты неуклонно и выполняешь свой замысел.
А тебе разве не интересно, охотник за тайнами всех времен и народов? — состроил удивленное выражение лица Рич.