Меня этот лингвистическо-звуковой обман вполне устраивал, и вот поэтому теперь я зовусь этим необычным именем. Хотя многие при встрече принимали его за распространённое. Почувствовал я это уже в первый день, когда пришлось им воспользоваться.
Выбор на майора же пал из-за того, что у капитана Стирфа должно и своих дел хватать, чтобы он еще и на сторонние проблемы и заботы внимание обращал, тем более если они работают без нареканий и не вызывают каких-то сложностей. Тут главным было, чтобы информация, о каких-либо не выполненных мною поручениях не ушла наверх. Поэтому я исправно нес свои вахты, не давая, таким образом, отчетности о моей деятельности уйти к вышестоящему руководству, то есть капитану.
Каюту мне пришлось так же выбирать обходными путями, чтобы местный карго не вычислил неучтенного жильца. Пришлось изрядно попотеть, стараясь найти помещение, предназначенное для жизни и не используемое сейчас. Но с этим мне повезло, просматривая план судна, найденный в сети и перечень помещений, который в нем должен быть, я соотнес его с тем, что раздобыл уже здесь и увидел несоответствие в четыре каюты. После этого я, пройдясь по всему судну, составил уже новый план корабля. Как оказалось, этот крейсер претерпел ряд небольших внутренних модификаций, в результате которых почему-то осталась перекрыта часть кают в одном небольшом жилом отсеке, у левого борта, предназначенном для вахты техников экстренного реагирования, которые должны были проводить профилактики и вести ремонтные работы в этом отсеке корабля. Каковы были причины такого инженерного решения, для меня так и осталось непонятным. Но в тот же день я смог разобрать одну из стенных панелей расположенную за непонятно зачем здесь стоящим аппаратом по контролю воздушно-дыхательной смеси и получил в свое распоряжение четыре совершенно пустые каюты. Правда только в одной из них не было демонтировано сантехническое и электро оборудование. Потому именно там я и поселился. Кроме всего прочего пришлось изрядно попотеть, отключая каюту от различных датчиков и счетчиков, могущих выдать мое здесь присутствие. Но и с этим я справился.
И уже в тот же вечер я обосновался в этой каюте и с облегчением подумал.
— Ну, вот я и на корабле.
После этого я устроил себе небольшой отдых. Нужно было позаботиться о том. Чтобы и дальше о моем присутствии узнали только тогда, когда мне это понадобиться.
Поэтому я решил заняться своей непосредственной новой работой. Благо по перечню обязанностей она для меня полностью подходила.
Так как прямого и непосредственного начальника я себе не прописал, то все расписание работ и дежурств на корабле я составил таким образом, чтобы минимально встречаться с местными обитателями. В основном большую часть времени я проводил в резервном командном центре, это было одно из самых непосещаемых мест на корабле и оно мне вполне пришлось по душе.
Тут я мог вполне спокойно обдумать план своих дальнейших действий и размотать эту странную цепочку событий, что привела меня на крейсер с названием "Коряга".
Шёл второй месяц нашего полета по дороге домой из сектора со станцией по направлению к сектору Содружества, а оттуда в сектора империи Аграф.
— Леита, в этом секторе по показаниям карт обнаруженных еще на станции, должен быть замаскированный передающий узел гиперсвязи. Давай-ка повнимательнее просканируем пространство вокруг, — сказал я красавице расположившейся в кресле справа от меня.
— Да, хорошо, я запустила все сканеры. Данные уже поступают для обработки Ньютону.
— А зачем нам на этот старый узел связи? — спросила вторая девушка из моего экипажа.
Такая же невероятно красивая и неземная.
"Я везучий человек", — подумал я — "меня окружают две самые прекрасные и очаровательные принцессы. Свет и ночь, звезда и тьма".
И посмотрев сначала на одну потом на другую, закончил свою мысль.
"И они обе мои", — в этом я был уверен. Хоть между нами ничего серьезного еще не было, по каким-то неизвестным для меня причинам, но в то, что они мои я знал, чувствовал это.
У меня вообще было такое ощущение что Леита и Рахута, это две половинки одного человека. Не темная и светлая сторона, как можно подумать, посмотрев на них. Нет. Именно две части одной большой души.
Через неделю знакомства, они уже спокойно мысленно общались и разговаривали без слов. Такого родства я никогда не чувствовал.
И совершенно никогда не ревновали.
Я знал, что хоть немного, но нравлюсь Леите. Но когда аналогичное повторилось и с Рахутой, я был в шоке.
И обе мучали меня. Как будто смыслом их жизни, после нашей встречи стало, расколоть меня на кучу маленьких осколков то делая шаг на сближение вперед, то отталкивая назад так, что я отлетал на сотни километров от них, как будто становясь совершенно чужим.
Как-то раз я не выдержал, и, решив прояснить, чего же они добиваются, зажал обеих в узком углу их кубрика, который они, не сговариваясь, стали делить друг с другом, после появления Рахуты на корабле.
— Вы мне расскажете, чего добиваетесь? Что с вами происходит? И что вообще вы делаете? — вспылил я, после очередного отката и разбитых в дребезги надежд.
Хотя я если честно я уже давно понял, что пока они не решат о том, что время уже пришло, пора, ничего не будет.
Но как говорил один персонаж, если не догоню, то разогреюсь.
И на эту, мою такую страстную эскападу, девушки попеременно мешая слова и реплики ответили-пропели необычным речетативом.
— Когда ты с одной из нас, — заговорила, запела Леита, начав убаюкивать и расслаблять меня своим голосом.
— Вторая ощущает все ее чувства как свои, — продолжила тянуть эту странную песнь Рахута.
— И поэтому когда ты с любой, — пропела Леита.
— То ты всегда даришь радость близости нам двоим, — подхватила этот странный речитатив Рахута.
— И мы еще не знаем и не решили, что делать и как с этим быть, — подошла к окончанию их общего напева Леита.
— Но мы знаем одно, — подстегнула Рахута.
— Что любую из нас ты можешь любить, — закружила меня своим музыкальным голоском Леита.
— Но и любой из нас, зачем же делить тебя с самой собою? — стала заканчивать Рахута.
— Это глупо, — просто ответив на вопрос подруги, прекратила петь Леита.
А потом как будто и не было столь странного разговора-песни, девушки словно очнулись.
И Леита сказала.
— И вообще не приставай по пустякам. Видишь, мы заняты?
— Да, ты видел, что мы тут наряды меряем, к вечернему ужину готовимся. Девушки серьезным делом заняты, а он их отвлекает, — продолжила Рахута.
И не дав мне ничего ответить, они меня вытолкали в коридор, закрыв перед самым моим носом дверь.
— И это на моем корабле, — буркнул я и пошёл к себе в рубку.
С тех пор я не приставал к ним с бестолковыми вопросами, не маленькие сами разберутся. Да и не понять мне девушек, похоже, никогда, особенно этих двоих. Моих девушек.
А они продолжали, как ни в чем не бывало дразнить и привлекать меня. Так продолжалось и по сей день.
И вот сейчас вторая моя красавица интересуется, а для чего нам эта станция. Вроде все абсолютно невинно, но какое-то мягкое мурлыканье в голосе присутствует. Или это у меня уже разыгралась бурная фантазия, или, что более верно, паранойя.
— Ну, помимо того, — начал отвечать я, — что это даст мне возможность зарегистрировать свое новое имущество, проверить свою наличность, ознакомиться с ценами на рынке (я не стал говорить о том, что и зарегистрироваться как минимум в сети Содружества и на той же бирже, для знакомства с рынком товаров и услуг) и прочее. Это прекрасная возможность Леите связаться с домом. Ты не считаешь? — спросил я с усмешкой.
Похоже, так не считала не только Рахута, так как мою шею сзади обвили тонкие нежные руки и прямо в уши раздался радостный визг (не пишу про музыкальность, хотя и она присутствовала, но я при этом чуть не оглох).