— На любом другом факультете ты бы мог легко задавать вопросы. Но на Слизерине тебе стоит хорошенько подумать, прежде чем говорить что-то, хоть поинтересоваться погодой, хоть спросить, кто такой бард Бидль. Не знаю насчет Забини, но другие могут запросто воспользоваться твоей неосведомленностью. И даже солгать. На Слизерине больше всего ценится положение в обществе, а ты пока в самом низу иерархии. Чтобы подняться, тебе как минимум надо узнать то, что все и так знают. Например, в библиотеке.
Во время монолога мальчик ни разу не поменял выражения своего лица; он не насмехался и не жалел Поттера, а просто дал совет. Закончив, Теодор вышел из комнаты.
***
Гарри весьма серьезно воспринял совет однокурсника. Если он что-то не понимал в разговоре, то молчал и делал мысленную отметку поинтересоваться этим позже. Тем более, что никто не интересовался его мнением. Все крутились вокруг Малфоя, и даже Поттер, тугодум в человеческих отношениях, понял, что блондин на вершине слизеринской иерархии первокурсников. Далее шли Нотт и Паркинсон; Теодор был одиночкой, но знал Драко до школы и был довольно умным, а Пэнси была богата и активно исправляла свои отношения с Малфоем — крутилась вокруг него, пытаясь подружиться.
Остальные были почти равны. Крэбб и Гойл таскались рядом с блондином как телохранители, но были глупыми и не могли занять положения выше. Булстроуд и Дэвис быстро подружились и ходили везде вместе; впрочем, в случае чего они бы не стали перечить Малфою. Гринграсс, на первый взгляд, тоже казалась одиночкой, но это не так. Она пыталась общаться со всеми на равных, даже с второкурсницами и, что удивительно, с Гарри тоже. Дафна всем нравилась, но все же девочка не имела особого веса.
Самым удивительным был Забини. Он общался со всеми. И со старшекурсниками тоже. И еще с некоторыми первокурсниками с других факультетов. За два дня он узнал имена всей параллели и всех слизеринцев. Блейз был неизменно обаятельным, и, как узнал Поттер, был богат почти как Малфой. Но по каким-то причинам, неведомым для Гарри, темнокожий мальчик всегда оставался на вторых ролях.
В самом же низу было место Гарри Поттера. На уроках он садился с тем, кому не досталось партнера. Чаще всего это была Гринграсс, с которой у него были неплохие отношения, либо Гойл. Грегори не знал до школы Малфоя, поэтому иногда изгонялся из «привилегированного круга».
Но все же положение было лучше, чем в начальной школе. Забини, казалось, общается с Поттером с радостью, даже сдержал обещание и дал ему книгу «Сказки барда Бидля». Гринграсс неизменно каждое утро интересовалась, как Гарри спалось. Малфой вяло кивал в знак приветствия — хотя бы не задирал и не игнорировал. А Нотт кроме того совета больше почти ничего не говорил, но сидел с Поттером в библиотеке, пусть и уходил намного раньше.
***
На уроках мальчик пытался не отвлекаться на отношения с другими и внимательно слушал преподавателей. Астрономия оказалась вполне магловской. Гарри немного повеселился, когда нашел созвездие на карте, в честь которого назвали Малфоя. Травология тоже не сильно отличалась от магловского садоводства или чего-то похожего. Только вместо обычных растений были волшебные. После работы у тети в саду Поттер весьма лихо справлялся в теплицах Хогвартса и даже заработал балл для Слизерина.
На Истории магии многие откровенно спали; записывали лишь единицы вроде той пышноволосой девочки Грейнджер, но она вообще казалась помешанной на учебе. Нотт привез с собой конспекты своего отца, а лекция Бинса, на удивление, не изменилась ни на букву. Поэтому каждый урок Гарри сначала списывал конспект у Теодора, а затем читал книги и просвещался на тему тех вещей, которые все уже знают.
Профессор Флитвик очень понравился мальчику. Преподаватель рассказывал о заклинаниях очень весело. Но пока они лишь отрабатывали основные движения палочками, да писали конспекты с описаниями чар.
Трансфигурацию вела профессор Макгонагалл. Этот урок они сидели с гриффиндорцами, к которым преподаватель относилась несколько мягче, чем к факультету Гарри. Первое задание — превратить спичку в иглу, не выполнил никто. Только у той самой Грейнджер спичка слегка заострилась; после этого Паркинсон весь оставшийся день была невыносима и расписывала недостатки гриффиндорки.
Поттер очень ждал ЗОТИ, этот предмет его заинтересовал больше всего. Но профессор Квиррелл постоянно заикался, нес какую-то околесицу (это ему шепнула Гринграсс), тем более у Гарри на его занятиях болела голова.
Стоит отметить, что первокурсников Слизерина чаще всего объединяли на занятиях вместе с Гриффиндором. Травология проходила с Хаффлпаффом, а Чары с Рэйвенкло. Астрономия была общей для всего курса, а Защита от Темных Искусств, наоборот, индивидуальной. Все остальные занятия проходили в напряжении между львами и змеями. Гарри поинтересовался (все же это не узнать в книгах) у старосты Фарли, почему их распределили именно так. Она объяснила:
— Понимаешь, Поттер, обычно расписание в первую очередь составляют для 5 и 7 курсов, так как они сдают СОВ и ЖАБА. Профессора к старшим курсам отмечают, кто с кем наиболее продуктивно работает. По этому принципу факультеты 5 и 7 курсов ставят вместе. Потом распределяют 6 курс. А первые четыре курса обычно ставят как попало, но только чтобы к пятому все факультеты смогли позаниматься друг с другом на всех предметах. Как-то так.
***
Одна вещь очень сильно расстраивала Гарри. Невилл Лонгботтом, мальчик, с которым Поттер подружился в поезде, не пытался общаться. Да и сам слизеринец не стремился общаться с ним. Наедине они бы здорово поговорили, но каждый раз, когда Гарри видел гриффиндорца, вокруг было много людей. И если бы Поттер рискнул поговорить, то никогда бы занял приличного места на Слизерине. Мальчик лишь украдкой улыбался Невиллу, словно извиняясь, а блондин принимал извинения, улыбаясь в ответ.
***
В четверг вечером Гарри не пошел как обычно в библиотеку. Он решил подготовиться к Зельеварению и почитать учебник в комнате, где как раз никого не было. Мальчик постоянно ловил на себе недовольные взгляды профессора Снейпа, который по совместительству был деканом Слизерина и преподавал зелья. Поттер не знал, почему так не нравится этому мужчине. Многие его боялись: внешне он походил на вампира из магловских фильмов, имел нездорово бледную кожу, волосы были постоянно сальными (потом Гарри догадался, что в этом виноваты испарения котлов), а взгляд черных глаз был ледяным. Самое ужасное было в том, что другие тоже заметили отношение декана к Поттеру, и это могло сильно ударить по его репутации в будущем. Если, конечно, он сделает себе репутацию в будущем…
Мальчик очень устал за несколько дней. У него не появилось друзей, он почти ничего не знал о магическом мире, от книг уже воротило и просто хотелось не контролировать каждое слово.
— Лучше бы Шляпа отправила меня на Хаффлпафф… Какой из меня слизеринец? — грустно пробормотал Гарри.
— О, а я не согласен, — весело возразил голос Забини. Поттер даже не заметил, как тот вошел. — Любой другой на твоем месте уже бы загнулся. А ты умудрился многим понравиться и заработать бал для Слизерина. Таким не каждый похвастается на первой неделе.
Блейз присел рядом с Гарри на кровать.
— Так я и загибаюсь, — Поттер отложил учебник и устало провел ладонями по лицу. — Да и то что я понравился многим — ерунда. Вон, Паркинсон меня терпеть не может, а декан каждый раз смотрит уничтожающе, будто я его злейший враг. А ведь мы даже не знакомы!
— Хах, Паркинсон всех кроме Малфоя терпеть не может, — ухмыльнулся Забини. — А Снейп пока в школе учился вечно с твоим отцом на ножах был, а ты прямо его копия. Это многие знают. Ты разве не знал? — Гарри недоуменно посмотрел на него. — Хотя, откуда тебе знать… — задумчиво закончил Блейз.