— Конечно, мэм, — глядя на такую Минерву, Гарри и сам не захотел ввязываться в неприятности.
Она указала ему на магазин с вывеской «Мадам Малкин. Одежда на все случаи жизни», а сама направилась к тому огромному мужчине. Заходя в магазин, мальчик обернулся и заметил, как эти двое направляются обратно в банк.
В магазине его встретила мадам Малкин — улыбающаяся женщина, одетая в розовато-лиловую мантию.
— Едем учиться в Хогвартс? — спросила она прежде, чем Гарри успел поздороваться — Ты пришел по адресу: у меня тут как раз еще один клиент тоже к школе готовится.
В глубине магазина на высокой скамеечке стоял бледный мальчик с тонкими чертами лица, а вторая волшебница крутилась вокруг него, подгоняя по росту длинную черную мантию. Мадам Малкин поставила Гарри на соседнюю скамеечку.
— Привет! — неожиданно поздоровался блондин. — Тоже в Хогвартс?
— Ага, — Поттер слегка растерялся. Он не умел запросто общаться с незнакомцами.
— Мой отец сейчас покупает мне учебники, а мать смотрит волшебные палочки, — сообщил мальчик. Он говорил будто нехотя и растягивал слова. — А потом потащу их посмотреть гоночные метлы. Не могу понять, почему первокурсникам нельзя их иметь. Думаю, мне удастся убедить отца, чтобы он купил мне такую… а потом как-нибудь тайком пронесу ее в школу.
Гарри вспомнил про письмо, и там действительно говорилось, что первокурсникам нельзя иметь метлы. Мальчик продолжал:
— А у тебя есть своя собственная метла?
— Нет. — Поттер вообще не понимал, зачем им метлы. В Хогвартсе что, учат подметать? А раз гоночные, то они будут подметать на скорость? Гарри про себя хихикнул от этой мысли
— А в квиддич играешь?
— Нет, — повторил Гарри, не решаясь уточнить, что даже не знает, что это такое.
— А я играю. Отец говорит, что будет преступлением, если меня не возьмут в сборную факультета, и я тебе скажу: я с ним согласен. Ты уже знаешь, на каком будешь факультете?
— Нет, — в третий раз произнес Гарри, с каждой минутой чувствуя себя все большим дураком. Пока он знал только о Гриффиндоре, и то только декана факультета и то, что его родители там учились.
— Ну, вообще-то никто заранее не знает, это уже там решат, но я знаю, что я буду в Слизерине, вся моя семья там была. А представь, если определят в Хаффлпафф, тогда я сразу уйду из школы, а ты?
— М-м-м, — неопределенно промычал Гарри и пожал плечами. «Зато я узнал еще 2 факультета», — жизнерадостно подумал брюнет.
Разговор не клеился. Блондин предложил ему кучу тем на обсуждение, но увы, Поттер не мог поддержать ни одну. Затем, чтобы как-то замять паузу, Гарри сказал:
— Мои родители учились на Гриффиндоре. Думаешь, я тоже туда попаду?
Блондин смерил его презрительным взглядом и задумался. Спустя мгновение сказал:
— Ты не очень похож на гриффиндорца. Так что пока нельзя сказать ничего определенного. Но по крайней мере твои родители волшебники, пусть и гриффиндорцы.
От этих слов Гарри рассердился. Блондин явно нелестно отозвался о Поттерах, хотя даже не знал их лично. Пока мальчик подбирал слова в защиту родителям, второй продолжил:
— Если честно, я не понимаю, почему в школу принимают не только тех, у кого родители волшебники, но и детей маглов. Они ведь другие. Они по-другому росли и ничего о нас не знают. Представь, некоторые даже никогда не слышали о Хогвартсе до того дня, как получили письмо. Я думаю, что в Хогвартсе должны учиться только дети волшебников. Кстати, а как твоя фамилия?
Но прежде чем Гарри успел ответить, в разговор вмешалась мадам Малкин.
— Все готово, — произнесла она.
От слов мальчика Поттер еще сильнее растерялся. Он поспешно спрыгнул со скамеечки и пошел к выходу.
— Что ж, встретимся в школе, — бросил ему вслед мальчик.
К счастью, когда Гарри вышел, он сразу увидел профессора. Та кивнула ему, и они отправились закупаться по списку, что был в конверте с приглашением в Хогвартс. Сначала они купили небольшой чемодан, который внутри оказался значительно больше, чем выглядел снаружи. Минерва объяснила, что это пространственные чары. Внутрь они сразу положили сверток со школьной формой, купленной у мадам Малкин. Затем они купили оловянный котел, комплект стеклянных флаконов, телескоп и медные весы — все строго по списку. В книжном Гарри приобрел комплект учебников для первого курса, а также Макгонагалл посоветовала ему несколько книг, которые, по ее словам, «содержат ответы на большинство вопросов, которые вы задали мне и скорее всего спросите у других людей». А вопросов Гарри задал много, начиная от квиддича и метел, заканчивая профессиями в волшебном мире. Мальчик не забыл поинтересоваться про банковский ключ и узнал о своей непростой ситуации с опекунами.
Под конец они зашли в маленькое обшарпанное здание — магазин волшебных палочек. С некогда золотых букв «Семейство Олливандер — производители волшебных палочек с 382-го года до нашей эры» давно уже облетела позолота. В пыльной витрине на выцветшей фиолетовой подушке лежала одна-единственная палочка.
Внутри было довольно темно. Когда дверь за ними закрылась, в глубине магазина звякнул колокольчик. Помещение казалось пустым, но вдоль стен стояли тысячи узеньких коробок. На единственный высокий тонконогий стул присела Макгонагалл. Поттер не решился нарушить царившую тишину и просто отдыхал от впечатлений и новых знаний.
— Добрый день, — послышался тихий голос.
Гарри подскочил от неожиданности. Перед ними стоял пожилой человек, от его больших почти бесцветных глаз исходило странное, прямо-таки лунное свечение, прорезавшее магазинный мрак.
— Здравствуйте, — выдавил из себя Гарри.
— Гарри Поттер, — это был не вопрос, а утверждение. — У вас глаза, как у вашей матери. Кажется, только вчера она была у меня, покупала свою первую волшебную палочку. Десять с четвертью дюймов, элегантная, гибкая, сделанная из ивы. Прекрасная палочка для волшебницы.
Мистер Олливандер приблизился к Гарри почти вплотную. Гарри ужасно захотелось отвернуться, просто моргнуть. От взгляда этих серебристых глаз ему стало не по себе.
— А вот твой отец предпочел палочку из красного дерева. Одиннадцать дюймов. Тоже очень гибкая. Чуть более мощная, чем у твоей матери, и великолепно подходящая для превращений. Да, я сказал, что твой отец предпочел эту палочку, но это не совсем так. Разумеется, не волшебник выбирает палочку, а палочка волшебника.
Мистер Олливандер стоял так близко к Гарри, что их носы почти соприкасались. Мальчик не выдержал и сделал шаг назад. Мужчина, казалось, этого не заметил и просто перевел взгляд на профессора.
— Добрый день, рад в очередной раз видеть вас, Минерва Макгонагалл, — она лишь кивнула ему в ответ.
«Наверно, они видятся каждый раз, когда профессор сопровождает маглорожденных», — подумал Гарри. Олливандер продолжил:
— Как ваша палочка? Ель и сердечная жила дракона, девять с половиной дюймов, — женщина недовольно поджала губы, — жесткая, — закончил мужчина с улыбкой.
— Все еще в порядке, мистер Олливандер. Не поможете с выбором палочки? — Макгонагалл явно не была в восторге от поведения хозяина магазина. Рукой она указала ему на Гарри.
— Конечно, конечно. Мистер Поттер, — мужчина резко перевел взгляд на мальчика. — Дайте мне подумать. — Он вытащил из кармана длинную измерительную ленту с серебряными делениями. — Какой рукой вы берете палочку?
— Я? — замялся Гарри, наконец спохватившись. — А, я правша!
— Вытяните руку. Вот так.
Старичок сделал несколько странных замеров, а затем стал предлагать ему разные палочки. Ничего не происходило, Гарри просто брал в руку палочку, затем следующую, и еще, и еще. Профессор поглядывала на часы, мальчик ужасно устал, а Олливандер, напротив, радовался все больше с каждой неудачной попыткой. Наконец, мужчина достал из глубин магазина палочку, которая выдала залп красных искр в руке Гарри. Остролист и перо феникса, одиннадцать дюймов, очень гибкая. Он заплатил за палочку 7 галлеонов.