– Можно сказать, у меня счеты с этой станцией… – проронил он выискивая станцию на карте.
– Не хочешь говорить?
Он, наконец-то, увидел интересующую его точку. Она была ярче других. Видимо, когда ее наносили на карту, маркер был еще свежим. Многие другие ставились уже после дозаправки одеколоном. Края точки были немного рваными – она успела растечься перед тем, как окончательно засохнуть. Корвин, как завороженный прикоснулся большим пальцем к бумаге и провел шершавой загрубевшей кожей по мягкой жухлой бумаге.
– Сам увидишь.
119.
– Это не проблема! – воскликнул Корвин. – Это проблемище! Как я мог упустить это момент?!
Он ходил взад-вперед по маленькой комнатушке с ржавыми металлическими стенами – заброшенная котельная не самое гигиеничное место, зато наиболее безопасное. Здесь было тепло, однако абсолютно все поверхности покрыла тоненьким серым слоем бетонная и кирпичная пыль. Дышать было сложно, поэтому на лицо Корвина была натянута, скрывающая лицо вплоть до переносицы, зеленая арафатка, которая хоть немного отфильтровывала пыль в воздухе. Титлин же где-то умудрился найти поношенный малярный респиратор, а Корвин помог натянуть незамысловатое устройство на его объемную голову. Миниатюрное белое пятно поверх единственной невидимой ноздри на широком рыжем лице смотрелась, как минимум, комично. Однако, привыкшие последние годы сооружать из подручного хлама и мусора все, вплоть до предметов личной гигиены, Корвин и Титлин не находили в этом ничего смешного. Последнее время вообще было мало поводов улыбаться.
– Ты об АСУПИ? – на этот раз Титлин не выражал никаких эмоций даже через свою жестикуляцию. Он стоял, словно африканский истукан, с того момента, как вернулся его спутник.
– О ней, – выдохнул Корвин, облокотившись с размаху о стену так, что аж неосознанно простонал. Сверху посыпалась известка вперемешку с ржавыми металлическими крошками. Коррозия постепенно уничтожала покалеченную котельную.
– Ты не сможешь ее обмануть?
– Она распознает меня моментально.
– Разве тебе не это нужно?
– Мне нужно, чтобы она узнала меня внутри станции, когда я буду сидеть в камере допросов или в одиночке, а не на подходе к ней, когда я буду окружен военной охраной.
– То есть, тебе нужно, чтобы она приняла тебя за другого, но только на время.
– Да.
Титлин задумался, по крайней мере, Корвину так показалось. Пришелец притих. Он приложил длинные тонкие пальцы к своему затылку, оранжевые глаза смотрели куда-то в сторону. Казалось, они пульсировали, то светлея, то темнея, будто где-то внутри черепной коробки пришельца происходило массовое обновление данных.
– А как идет процесс распознавания?
– Она вычленяет ДНК из отвалившихся кусочков кожи. Ловит отмершие клетки и сканирует их.
– И все?
Корвин удивленно вскинул брови. Такой реакции Титлина он непредвидел.
– А этого мало?
– Это решаемо.
– Что?
– Ты, кажется, забыл, что я биоинженер с другой планеты.
– Извини, но ты ходишь без штанов, – тяжко выдохнул Корвин, хотя в нем загорелся маленький огонек надежды. – А для меня понятия «без штанов» и «биоинженер» – полярны.
Тот не обратил ни малейшего внимания на шутку спутника, к чему Корвин уже давно успел привыкнуть.
– Понятия не имею, о чем ты говоришь, но эту проблему я могу попробовать решить. Нужно лишь чужое ДНК и ряд не самых законных и приятных экспериментов.
120.
Трое солдат окружило ничего не понимающего мужчину. Невысокий коренастый, с хлипкой бороденкой в стиле антигигиенического конца света и поросшей редким темным пушком лысиной, он удивленно озирался по сторонам и что-то тихо бормотал о невиновности. Готовые к своей черной работе, стволы автоматов заставили его лечь на мокрый после мерзкого моросита асфальт и заложить руки за голову. Солдаты быстро обыскали его и, заковав руки в электронные наручники, взяли под руки и куда-то повели. Сначала задержанный молчал, но под конец их пути, уже на самом пороге в низенькое, но обширное здание, начал брыкаться и что-то истошно вопить. Электронный голос громко возвещал о нарушении ряда протоколов и террористической угрозе. Дверь с мтеаллическим лязгом захлопнулась.