«ВОПРОС: Когда и при каких обстоятельствах вам стали известны эти лица, как участники вашей антисоветской организации?
ОТВЕТ: Всех этих лиц, как участников организации я узнал лично в процессе проведения вредительских актов и во время получения вредительских установок от Туполева в моем присутствии. В частности, в 1937 г. у себя в кабинете Туполев дал установку Стоману и Чекалову на срыв полета Леваневского через Северный полюс. Ворогушин и Черемухин при мне получили от Туполева установку на вредительство по новому строительству ЦАГИ…
При таких же обстоятельствах мне стали известны как участники организации Сапрыкин, Незваль, Саукке и Озеров».
Для Берии не секрет, что еще свободные пока авиационные работники прекрасно осведомлены об участи своих друзей и товарищей. Он знает, им известно и то, что в любой момент и они могут оказаться за решеткой. Именно в этом и кроется высшее наслаждение для садиста: захочу — прихлопну, но когда — не скажу.
Кроме того, арестовывать всех сразу, скопом, нехорошо. Сотрудники, оставшись без дела, того и гляди перестанут «мышей ловить». Атак, когда постепенно «ликвидируешь врагов», то все при деле постоянно. Да и приемы разные по методике арестовывания сподручнее разрабатывать.
Кончался год, следовало подвести итоги «плодотворной работы» и НКВД. Вполне возможно, что чего-то не хватало для перевыполнения плана, и нарком приказал «прихлопнуть» Саукке. Взять преступника дома было бы слишком просто. Решили для интереса разработать довольно сложный оперативный план захвата. Благодаря отличной выучке работников ГУГБ, он был блестяще реализован.
Вот как это происходило (выписки из дела даны с сокращениями второстепенных деталей).
1938 г. декабря 29 дня. Я, оперуполномоченный 13-го отделения I отдела ГУГБ НКВД сержант госбезопасности Бакушин, рассмотрев материал о задержании Саукке Б. А.,
НАШЕЛ:
28 декабря с. г. Саукке был замечен на Арбате. Шел он медленно, внимательно осматривал публику, обращал внимание на движение автомашин. С Арбата свернул в ул. Вахтангова, но, пройдя два дома, резко повернул и пошел обратно. Затем пришел на станцию метро, но на поезд не сел, а прохаживался по перрону и сел на второй поезд. На Комсомольской площади он был задержан сотрудником I отдела ГУГБ как подозрительный. Саукке — латыш, работает инженером на заводе 156, разрабатывается ГЭУ НКВД как участник шпионско-диверсионной организации. Арестованные враги Туполев и Енгибарян дали показания о том, что Саукке входил в антисоветскую организацию в авиационной промышленности.
По поводу пребывания на Арбате Саукке показал, что приходил покупать фрукты, но во фруктовый магазин не заходил.
ПОЛАГАЛ БЫ:
Задержанного Саукке Бориса Андреевича с материалами задержания передать в следственную часть НКВД СССР для оформления ареста и ведения следствия по его делу, как участника шпионско-диверсионной организации.
Оперуполномоченный 13 отд. I отдела ГУГБ сержант госбезопасности (Бакушин).
Нач. 13 отделения капитан госбезопасности
(Арнаутовский).
Согласен: Зам. начальника I отдела ГУГБ НКВД майор государствен, безопасности/Капанадзе/».
По тому же поводу в деле есть и другой документ, несколько противоречащий первому (не будем на это обращать внимания — чего не бывает в спешке), но уже ближе подходящий к истине:
«Следователю Iотдела от сотрудника… группы 511.
Доношу, что у пер. Ракунова Бакунинская ул. задержан сходу Саукке Борис Андреевич, русский, б/п, год рожд. 1891, работает… проживает…
В 13 ч. 50 мин. был взят н/наблюдение он же на у л. Арбат у дома № 37, где он шел в сторону Арбатской пл.
28.12.38 г. Сотрудник…»
Поздним вечером 28 декабря 1938 года на Петровку, 38, была вызвана жена задержанного для составления «протокола опознания». Удалось установить, что задержанный с паспортом и командировочным удостоверением на имя гр. Саукке Б. А. именно им и оказался. Заодно супругу опросили, где и что она делала в этот день в городе с мужем.
Как ни удивительно, но показания супругов, полученные порознь, сошлись и в мелочах. Затем с женой вежливо попрощались, сказав, что мужа ненадолго задержат для выяснения некоторых формальностей.
Эта процедура оказалась сложной и растянулась до середины 1941 года. Задержанного с Петровки перебазировали в более надежное и укромное место — Бутырку. Здесь, в соответствии с принятыми порядками, он был сфотографирован в профиль и в фас и прошел дактилоскопическую регистрацию. А 30 декабря был подписан чрезвычайно лаконичный ордер за № 2546.