– Где? В Венеции или в Милане?
Вмешалась синьора Ратти:
– Он, кажется, всегда знает, где мы находимся. Если мы в Венеции, то он звонит сюда, если в Милане – то туда.
– А потом что вы делаете?
– Я встречаюсь с ним и отдаю ему деньги, – сказал Ратти.
– Сколько?
– Два с половиной миллиона лир.
– В месяц?
– Да. Хотя иногда я плачу вперед за несколько месяцев.
– И вы совсем ничего не знаете об этом человеке?
– Нет. Я несколько раз видел его тут на улице, и все.
Решив про себя, что описать его внешность он попросит их позже, Брунетти продолжил:
– А Лига? Какое отношение он имеет к Лиге?
– Когда мы сказали, что квартира нам подходит, он назвал цену, которую нам удалось сбить до двух с половиной миллионов. – Ратти не удержался от того, чтобы похвастаться.
– Ну а Лига что?
– Он сказал, что мы получим анкеты от Лиги. Нам нужно будет их заполнить и отослать обратно, и недели через две мы сможем въезжать в квартиру.
– И он велел нам никому не говорить, как мы получили эту квартиру, – добавила синьора Ратти.
– А кто-нибудь интересовался?
– Да, друзья в Милане, но мы отвечали, что нашли ее через агентство.
– Ну а тот знакомый, который дал вам номер телефона? Как он к нему попал?
– Кто-то дал ему этот телефон на какой-то вечеринке – так он, кажется, говорил.
– Вы помните месяц и год, когда впервые позвонили по этому номеру?
– А что? – настороженно встрепенулся Ратти.
– Мне хотелось бы поточнее определить дату начала всей истории, – соврал Брунетти. На самом деле он думал проверить по счетам за межгород, как часто они звонили тогда в Венецию.
Ратти, недоверчиво косясь, скептическим тоном произнес:
– Это было в марте, два года назад. Ближе к концу месяца. Сюда мы въехали в начале мая.
– Понятно. С тех пор как вы заняли квартиру, между вами и Лигой были контакты?
– Нет, не было.
– Но вам хотя бы квитанции выдают?
Ратти нервно заерзал на стуле:
– Да, каждый месяц.
– На какую сумму?
– Двести двадцать тысяч.
– Отчего же тогда вы скрыли их от сержанта Вьянелло?
– Потому что мы не хотели оказаться втянутыми во что-нибудь, – ответила за Ратти жена.
– Вы про Маскари? – внезапно атаковал Брунетти.
Ратти занервничал еще больше.
– Что вы хотите этим сказать?
– Вас не удивляет, что директор банка, посылавший вам квитанции, вдруг становится жертвой преступления?
– Нас это не касается! – с гневом воскликнул Ратти. – Я читал о его смерти в газетах. Насколько я понимаю, он сам во всем виноват.
– В последнее время вас не беспокоили насчет квартиры?
– Нет.
– Если вам вдруг позвонят или к вам придет человек, которому вы платите, дайте мне, пожалуйста, знать.
– Разумеется, комиссар, – сказал Ратти, возвращаясь к роли законопослушного гражданина.
Брунетти, которого уже тошнило от этой смеси чванства и дорогих модных тряпок, сказал:
– Сержант Вьянелло проводит вас вниз. Пожалуйста, как можно подробнее опишите ему мужчину, который приходит за деньгами. – Он обернулся к Вьянелло. – Если это кто-нибудь из наших знакомых, пусть взглянут на фотографии.
Вьянелло молча кивнул и распахнул дверь. Супруги Ратти поднялись и, не прощаясь с Брунетти, направились к выходу. Профессор поддерживал жену под локоть. Перед дверью он остановился, пропуская ее вперед. Вьянелло с ухмылкой оглянулся и вышел следом. Дверь закрылась.
Глава двадцать четвертая
Вечером состоялся короткий разговор с Паолой. Она спросила, есть ли новости, повторила свое предложение приехать к нему, оставив детей одних в гостинице на пару дней. Но Брунетти ответил, что в городе так жарко, что даже думать о возвращении нельзя.
Остаток вечера он провел в компании императора Нерона, которого Тацит описывал как чудовище, обуреваемое страстями как естественными, так и извращенными. Он заснул, только прочитав о пожаре Рима, что, согласно Тациту, явилось продолжением свадебной церемонии Нерона, во время которой он сочетался браком с мужчиной, надев на себя фату невесты, чем поверг в шок даже своих видавших виды придворных. Везде одни трансвеститы.
Утренний выпуск «Коррьере» содержал заметку об аресте Бурраски. Синьора Патта в ней не упоминалась. Но Брунетти ничего об этом не знал, он с утра поехал на похороны Марии Нарди. Церковь Кьеза деи Джезуити была полна народу – собрались друзья, родственники и почти все полицейские Венеции. От Местре присутствовал Скарпа. Он объяснил, что сержант Галло не смог вырваться из Милана и задержится там еще на три дня. Здесь был даже вице-квесторе Патта, очень мрачный, в синем костюме. Брунетти все никак не мог отделаться от сентиментальной и неполиткорректной мысли, что женщине не пристало погибать на боевом задании. Когда месса окончилась, он вышел и ждал на ступенях церкви. Вот шестеро полицейских в форме вынесли гроб. За гробом шел муж Марии. Он плакал и шатался, сраженный горем. Брунетти отвел глаза и взглянул через воды лагуны в сторону Мурано. Так он и стоял, пока подошедший Вьянелло не коснулся его руки:
– Комиссар?
Брунетти очнулся:
– Да, Вьянелло?
– Они опознали его.
– Когда? Почему вы мне сразу не сказали?
– Я сам только что узнал. Вчера я показывал им фотографии, но они сказали, что не уверены. Думаю, они были уверены, но хотели посоветоваться со своим адвокатом. В любом случае сегодня в девять часов они вернулись и опознали Пьетро Мальфатти.
Брунетти тихо присвистнул: Мальфатти был их давний клиент. За ним числился разбой, изнасилование и убийство, но едва дело доходило до суда, как все обвинения рассыпались, свидетели отказывались от показаний или говорили, что ошиблись при опознании. Два раза его все-таки сажали. Один раз за сутенерство, а второй раз за рэкет. Он вымогал деньги у владельца бара. Пока Мальфатти сидел в тюрьме, бар сгорел.
– Они точно уверены, что это он?
– Оба уверены на все сто.
– У нас есть его адрес?
– Только адрес в Местре, но он уже год там не появлялся.
– Друзья? Женщины?
– Мы проверяем.
– У него есть родственники?
– А, об этом и я не подумал. Надо справиться в его досье.
– Если есть кто-нибудь – мать там или брат, – установите наблюдение за их квартирами. Посадите к соседям нашего сотрудника. – Брунетти припомнил то немногое, что знал о Мальфатти, и поправился: – Нет, лучше двоих.
– Хорошо, синьор. Что еще?
– Что у нас с документами из банка и из Лиги?
– Сегодня мы должны получить их.
– Достаньте их любым способом. Пойдите и арестуйте все их бумажки. Мне нужны все документы, касающиеся квартирной платы. Необходимо допросить всех служащих банка – узнать, не говорил ли Маскари чего-нибудь о Лиге. Когда бы то ни было. Если потребуется, тащите с собой судью.
– Есть, синьор.
– Когда придете в банк, постарайтесь выяснить, кто занимался счетами Лиги.
– Вы думаете, Раванелло?
– Наверное.
– Хорошо, я постараюсь. Что делать с Сантомауро?
– Я сам его сегодня навещу.
– А это… – Вьянелло хотел было спросить, что толку ходить к Сантомауро, но передумал и перестроился: – Что, без приглашения?
– Я думаю, синьору Сантомауро будет интересно побеседовать со мной в любом случае, сержант.
Брунетти оказался прав. Ждать аудиенции пришлось всего пару минут. Контора Сантомауро находилась на кампо Сан-Лука, на втором этаже здания в двадцати метрах от трех разных банков. До чего же удобное расположение, заметил про себя Брунетти, когда секретарша провожала его в кабинет.
Сантомауро сидел за столом, спиной к большому окну с видом на площадь. Окно было плотно закупорено, потому что в кабинете работал кондиционер. За окном, на площади, мельтешили голые спины, руки, ноги, а внутри стоял такой холод, что выжить без пиджака было бы, наверное, трудно.