– Представляете, грабанули ваш дракар! Хранителей усыпили, а затем, видимо, магию применили, потому что в Цитадель уже другой сейф приехал!
– Другой сейф?
– Ну да. Открыли его, а там песок! Простой песок! – Сим почему-то смеялся: – Правда, говорят, грабители послание оставили. Табличку медную всего с одним словом – «Посмотри!».
– Посмотри?
– Ага! И все теперь голову ломают, что бы это значило.
– Да, новость интересная. Спасибо, Сим.
– Да не за что, милорд, – неизменный его ответ на благодарность Крокса. Никогда не менял и всегда после этого заканчивал разговор.
Вот и сейчас лицо Сима исчезло из окошка, и послышался его зычный голос:
– Обед!
Не пыльная у него работа. На этаже для высокоранговых узников Ордена было всего девять камер, и только в трех сейчас были постояльцы. Пять месяцев назад из второй камеры вынесли вперед ногами бывшего Первого Северного Магистра Парса де Капа, который просидел в камере, кажется, лет шестьдесят до самой смерти. Так что теперь их осталось трое, и тоже только вперед ногами вынесут. Прогулки на морозном воздухе (здесь всегда холодно) не в счет.
Крокс доел суп, подошел к двери, взял тарелку со вторым блюдом – неизменная перловка с большим куском мяса и стакан чая с тремя квадратиками печенья. Вернулся к столу. Но есть помедлил, вспоминая новость.
Как Сим узнавал новости, пусть останется загадкой, так даже интересней. Может, он астральщик, среди них бывают и не-маги, это же талант, дар, и имеет связь с материком хорошую или…
Впрочем, Крокс уже давно перестал об этом размышлять. Знает и знает.
Но сегодняшняя новость всколыхнула прошлое. Воспоминание.
– Попробуй, сопляк! А я посмотрю!
И вот теперь, как эхом, эта табличка со словом «Посмотри!».
Нет, Сим вряд ли знает ту историю. Да и рассказал он чисто новость, а не то, чтобы уколоть бывшего Лорда Крокса.
А бывший лорд Крокс не будет никому ничего рассказывать. Пусть эта история останется между ними двумя – им и тем сопляком (другие участники уже давно канули в Нирву), которому, видимо, удалось невозможное!
Он не расскажет Ордену, потому что его все равно отсюда не выпустят, даже если он скажет, кто их ограбил. А если и выпустят, то лучше уж здесь сидеть, чем стать простым, обычным человеком. Ты никто и звать тебя никак! Вот кем он станет на свободе! К тому же он был зол на конклав, который засадил его сюда пожизненно! Убийство – грех жуткий, но ведь можно было договориться.
Но особенно он был зол на Торксов. Они его обманули, не заплатили тех денег, которые обещали. С этого все и началось.
Да, он был слишком расточителен. Был чрезмерно самоуверен. Был излишне поглощён собой. И чересчур погряз в своих желаниях. И любовников он выбирал слишком жадных. И теперь за свою и их жадность он должен расплачиваться.
Впрочем, Торксов уже нет. Любовники пеплом в земле.
А он – жив.
Крокс оглядел свою камеру три на три.
Правда, жизнь несправедлива.
Вздохнул. Взял книгу. Надел очки.
Его ждала занимательная история.
Он сам всецело душой и телом принадлежал только Ордену Ката и Бата.
Но просто обожал истории.
Про их любовь. Недоступную и непонятную ему любовь.
Где только Он и Она.
И про смерть.
17. Возвращение
Выздоровление…
– Ну, скажи мне, ученик, как ты дошел до жизни такой?
– С трудом. Ноги до сих пор ватные. До этой скамейки еле-еле добрался, – Нэй понимал, о чем вопрос, но не было сил объяснять. Да и нужно ли? Все, что произошло, уже произошло. А как – это уже дело третье.
– Да. Ради женщин мы готовы на любую смелость. И…
– Смертельную глупость, – закончил за учителя ученик, – счастье окрыляет и сносит крышу. И порой понимаешь, что совершил ошибку, только когда видишь свою кровь.
– Но это не значит, что можно прожить без счастья.
– И без любви тоже невозможно.
– Она вышла замуж, ты знаешь?
– Да, Учитель, – весеннее солнце уже вовсю припекало. Было хорошо и спокойно сидеть на скамейке, подставив под солнечные лучи свое выздоравливающее тело.
Сколько он был в отключке? Точнее, его тело? Месяцев пять? Да, пять месяцев. С конца октября (ор) по начало апреля (ар). И путь к выздоровлению не был легким.
Несколько раз он замечал, как Селистер сильно на себя злится из-за того, что какой-то лечебный процесс пошел не так и ему приходится начинать все сначала. Но все же больше он видел улыбку на лице Великого – он не боялся употреблять этот эпитет – Целителя. Но все равно лечение затянулось, и только вот в начале апреля (ар) Нэй впервые посетил свое тело.